Реструктурируйся или умри!

Индустриальные гиганты должны жить по законам рынка.

Сергей Агеев

начальник уральского регионального управления по связям с общественностью ОМЗ

 

27 марта на Уралмашзаводе состоялось выездное заседание правительства Свердловской области. Событие как событие, если бы не одно «но». Чиновники и топ-менеджеры Объединенных машиностроительных заводов резко разошлись в вопросе, нужна ли была реструктуризация Уралмашзавода. По мнению официальных лиц, предприятие растеряло свой производственный и научно-конструкторский потенциал.

К сожалению, на заседание были допущены только корреспонденты СМИ, спонсируемых областной администрацией. Ни пресс-конференции, ни брифинга не было. Поэтому заседание освещалась, мягко говоря, однобоко.

Спорить с чиновниками не собираюсь, но несколько соображений хотел бы высказать.

Для начала уточню, что реструктуризаций на Уралмашзаводе было две. Первая случилась в 1993 г. Тогда из производственного объединения «Уралмаш» и Уралмашзавода выделилась по крайней мере дюжина предприятий. Об этой реструктуризации сейчас не вспоминают. Наверное, потому, что объем производства упал с 220 тыс. т механоизделий в 1992 г. до 48 тыс. т в 1995 г. Выгоднее отнести эти цифры на счет второй реструктуризации.

Уралмашзавод вошел в состав Объединенных машиностроительных заводов (ОМЗ) в 1996 г., и от этого он только выиграл: объединились мощности двух лидеров российского тяжелого машиностроения (Уралмаша и «Ижоры»). Конструкторы горной техники, ранее конкурировавшие друг с другом, совместно спроектировали современный тяжелый экскаватор ЭКГ-1500 — достойный ответ американской фирме Harnischfeger. Уралмашзавод получил еще и реальную возможность вернуться к производству оборудования для атомной энергетики, которым не занимался 20 лет.

Реструктуризация предприятия в 2001-2005 гг. была абсолютно неизбежной. Гигант социализма не может успешно войти в рынок и на равных конкурировать с «акулами капитализма» без чистки активов. Рынок интересует не сколько орденов у предприятия, а только цена, качество и сроки поставок. Обеспечить выполнение этих условий наравне с ведущими мировыми производителями Уралмашзаводу, построенному по функциональному прин­ципу, было невозможно. Руководство видело единственный выход — выделить производства отдельных видов продукции в самостоятельные бизнесы.

Шаг вполне логичный — для индустриальных гигантов реструктуризация неизбежна. Либо в плановом порядке, либо в результате банкротства. На Уралмашзаводе, к счастью, не было ни вынужденных остановок производства, ни задержек в выплатах зарплаты. А на Уральском турбомоторном заводе реструктуризацией занялись, только когда дошли «до точки». Теперь на месте одного завода — два: по производству дизельных моторов и по производству турбин.

Почему реструктуризация Уральского турбомоторного завода считается делом нормальным, а то, что на Уралмашзаводе в самостоятельные бизнесы выделены производство бурового оборудования и производство метзаготовки, вызывает вопросы? Положительные результаты налицо: выпуск прокатных валков в «УралмашСпецстали» в 2005 г . увеличился на 10%, существенно расширилась география сбыта. Фирма «Уралмаш — буровое оборудование» в 3,5 раза увеличила порт­фель заказов. Объемы производства растут, появляются новые рабочие места… Что плохого?

Теперь о конструкторской службе. Действительно, созданы несколько инжиниринговых бизнес-единиц вне Уралмашзавода. Но они наравне с Уралмашзаводом входят в дивизион ОМЗ-Уралмаш, во главе которого гендиректор Уралмашзавода. То есть конструкторские разработки не утрачены, просто разработчики стали больше ориентироваться на заказчиков. Благодаря созданию инжиниринговой фирмы «ОМЗ-Дробильно-размольное оборудование», в которую вошли конструкторы и специалисты по продажам, объем портфеля заказов на ДРО в 2006 г. увеличился в 4 раза, достигнув 1 млрд руб. Другая инжиниринговая фирма — «ОМЗ-Кран» — загрузила заказами Уралмашзавод и уже поставила потребителям целый ряд уникальных кранов, оборудование для АЭС. Эти заказы настолько высокотехнологичны, что, как локомотив, потянули за собой повышение культуры производства на всем предприятии.

Есть такая пословица «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Если уж работаем на рынке, действовать надо по его законам. Примеров того, как разорялись предприятия, не прошедшие процедуру реструктуризации, предостаточно. На территории уралмашевской промплощадки действует ФГУП «Завод № 9». Когда-то это был один из лучших в мире артиллерийских заводов. И что от него теперь осталось? Производство полностью развалено, рабочие, месяцами не получавшие зарплату, разбежались. А ведь была и там возможность выделить «гражданку» в отдельное производство, набрать заказы и жить за этот счет. Нет, предпочли «не поступаться принципами». Почему этот наглядный пример не стал предметом пристального внимания властей?

Иной раз Уралмашзавод сравнивают с его конкурентом — Новокраматорским машиностроительным заводом. Вот, дескать, не было реструктуризации, а объемы производства больше. Да, больше. Но за счет господдержки, более низкой зарплаты и льготных цен на газ. Но цены на российский газ уже подскочили, значит, возрастет и стоимость украинского металла. И тогда в тендерах, которые проводятся в России, НКМЗ уже не сможет демпинговать. Впрочем, и раньше, несмотря на низкие цены, украинские машиностроители неизбежно проигрывали тендеры на поставки уникального оборудования. Например, самые производительные в мире МНЛЗ для Магнитки, новая МНЛЗ для «Северстали», мощные литейные краны для ММК и «Северстали» изготавливались на Уралмашзаводе, а не на НКМЗ. Сейчас там же изготавливаются две МНЛЗ для ТМК.

Есть и такой упрек: раньше Уралмаш­завод выпускал по 400 буровых установок в год и столько же экскаваторов, а сейчас — единицы. Как будто объемы производства никак не связаны с потребностями рынка! Да, действительно, буровых установок Уралмаш выпускал в 20 раз больше, чем все остальные машиностроительные компании мира. И экскаваторов примерно столько же. А зачем? До сих пор еще существует так называемый «вторичный рынок» бурового, экскаваторного и дробильно-размольного оборудования. 15 лет это оборудование лежало на складах! Потому и мало заказов.

Предвижу еще одно возражение: «Раньше Уралмаш поставлял продукцию в 31 страну, а сейчас?» Позвольте уточнить: в 31 страну мира продукцию поставлял не Уралмаш, а «Тяжпромэкс­порт». И далеко не всегда на коммерческой основе, чаще — для поддержки «друзей». А это, увы, не рынок.

 

МНЕНИЕ ЗА:

Эдуард Глушкин

генеральный директор предприятия «Уралметмаш»:

 

— Я согласен с основными тезисами г-на Агеева. Действительно, былые заслуги рынок не учитывает. Время гигантов, которые делали все — от пушек до буровых установок, закончилось. Исключения, конечно, есть, но они только подтверждают правило. Например, у нас в области без какой-либо реструктуризации процветает ФГУП «Уралвагонзавод». Но у этого предприятия на много лет вперед госзаказ от РАО «Российские железные дороги».

На рынке тяжелого машиностроения отечественным многопрофильным заводам бесполезно соревноваться с узкоспециализированными иностранными предприятиями. Короли рынка — SMS Demag, VAI, Danieli, Harnischfeger, Sandvik, Metso, National Oilwell, все они сосредоточены на чем-то одном: либо металлургическом оборудовании, либо экскаваторах, либо дробилках, либо буровых установках. И добились совершенства каждый в своем деле. А Уралмаш специализировался на всем этом, плюс пушки, ширпотреб, колбаса, инструменты и т. д. Так что сокрушаться о разукрупнении натуральных хозяйств я бы не стал.

Знаю, что на всех выделенных из Уралмаша предприятиях с заказчиками теперь работают. Раньше такого не было. Помню, послали в Эфиопию самые современные буровые установки, и у одной вышел из строя конический подшипник на валу лебедки. Умельцы в полевых условиях (что недопустимо) посадили на вал совсем другой подшипник, ждали от Уралмаша этот узел несколько лет, но так и не дождались. Даже через Министерство иностранных дел не удалось тогда его выбить. А ведь Эфиопия была в те времена для СССР очень важным объектом!

 

МНЕНИЕ ПРОТИВ:

Александр Мокроносов

директор института экономики и управления Российского государственного педагогического университета:

 

— Вопрос не в том, нужна ли промышленным гигантам реструктуризация. Главное — насколько этот процесс успешен. Боюсь, что сравнение с Турбомоторным заводом не в пользу Уралмашзавода. «Турбинке» удалось сохранить инжиниринг, и сегодня это предприятие по-прежнему способно выпускать продукцию любого уровня сложности. К сожалению, Уралмаш пошел другим путем. Главная стратегическая ошибка прежнего руководства — отказ от конкуренции с иностранными производителями на рынке готовой тяжелой техники, ориентация на выпуск узлов и запасных частей. Изменение приоритетов серьезно сказалось на научном и производственном потенциале завода. Уникальные инженерные разработки, технологии и специалисты в одночасье стали не нужны. Для предприятия, выпускающего сложнейшие машины и механизмы, такой подход равносилен самоубийству. Восстановить потери будет непросто.

Беда еще и в том, что Уралмашзавод — предприятие, способное притягивать к себе производства, — утратило самостоятельную ценность, растворившись в многоуровневой структуре ОМЗ. Мы отказались от бренда «Уралмаш», хорошо известного потребителям машиностроительной продукции во всем мире. Трудно оценить эту потерю в деньгах.

Остается надеяться: новому собственнику хватит здравого смысла не повторять ошибки своих предшественников. Мы все заинтересованы, чтобы Уралмаш возродился в новом качестве, сохранив за собой репутацию технологического лидера.