Руки-ножницы и тайная комната: как использовать формат «заведение без вывески» / ОПЫТ
Рестораторы давно используют формат «заведение без вывески», когда прийти может только посвященный. Парикмахер из Екатеринбурга примерила такой формат на свою студию и убедилась: это работает.
Тайная комната
В Москве, Питере, Киеве, Лондоне, Париже... да, в общем-то, перечисления и бессмысленны — существуют потайные бары и рестораны: никакой рекламы, никаких вывесок, вход только по рекомендациям, по приглашению или звонку. Судя по рассказам очевидцев, заведения эти очень популярны.
Виктория Черная, парикмахер из Екатеринбурга, открывая свою студию, не задумывалась о таких аналогиях, но сознательно выбрала подобную модель. Купив в деловом центре «Аврора» 20 кв. м. — кусок от огромного офиса на 10 этаже, проведя туда воду, выкрасив стены в серый и повесив едва заметную табличку Monochrome, она стала принимать там своих старых клиентов и стричь новых, которые узнают о ней из уст в уста: никакой рекламы, никаких вывесок.
С восьми до десяти Вика стрижет в своей студии и иногда здесь же ночует. С открытием «Монохрома» старается работать не больше четырех дней в неделю (а не каждый день, как пять лет назад, когда уходила в свободное плавание) — чтобы оставалось время на себя, на хобби, на учебу. Учится она постоянно, на вопрос, чему еще можно научиться, когда стрижешь уже семь лет, терпеливо отвечает, что нюансов множество: структура волоса, длина, форма лица и еще миллион. Но запись к Вике растягивается недели на две, а иногда и на месяц, поэтому все же приходится иногда брать в руки ножницы не по графику.
Черная и «шапочка»
Вика не мечтала стать парикмахером с детства. Как часто бывает в историях успеха, «своё» она нашла случайно. Пробовала себя в разном: и в бухучете, и в продажах, и в дизайне одежды, а потом решила поучиться на визажиста. Но оказалось, что вместе с основами макияжа на курсах преподавали и парикмахерское мастерство. А так как занятия у группы шли уже три месяца, девушку только спросили: «У тебя нет отвращения к чужим волосам?», она ответила: «Нет» — и вступительный экзамен прошла. Начав стричь, Вика заметила, что это у нее получается и получается лучше, чем у многих. Помогало и образование модельера-конструктора — практически сразу она стала видеть форму и понимать, как ее выстроить.
В студии у Черной пустые стены, без дипломов и сертификатов в рамках. А с тех, самых первых, курсов она и вовсе сбежала.
«Я такой человек: я не учусь ради бумажек. Я беру ту информацию, которая мне нужна, и не собираю ничего лишнего. За три месяца на тех курсах меня научили делать одну стрижку («шапочку»), и я поняла, что опыт смогу получить, только практикуя. Следующий год я ходила по салонам, это были самые простые парикмахерские, где стрижка стоила 150 руб.», — рассказывает Вика.
Знакомство с Тони
Стрижки и снова стрижки, видеоуроки на YouTube, курсы и мастер-классы — все это привело к тому, что однажды Вика, сама того не ожидая, оказалась в числе стажеров Toni&Guy (британо-американская сеть салонов премиум-класса и школ для стилистов, — прим. ред.).
«Я знала про эту марку, знала, что это дорогой салон. Мне, конечно же, было страшно, и не было даже мысли, что меня возьмут. Но я решилась и пошла туда просто познакомиться», — рассказывает она.
В итоге Виктория проработала в салоне Toni&Guy полтора года и по локальной табели о рангах дошла до стилиста: клиентская база раздобрела, а стоимость ее стрижки выросла до 1700 руб. Все бы, наверно, могло так и идти по уже накатанной, но тут объявился инвестор, который предложил ей запустить линейку одежды.
«Уходя из Toni&Guy, я думала, что я уходила из профессии», — вспоминает девушка. Но выбирать особо не приходилось: нашелся человек, поманивший воплощением мечты — от такого не отказываются.
Примерно полгода, пока шла работа над коллекцией, Вика продолжала стричь. «Клиенты просили: «Приезжай подстриги», и в первый же месяц я заработала раза в три больше, чем в салоне», — говорит она. А впоследствии инвестор передумал и решил вложить деньги в строительство — это надежней и понятнее. Вика отнеслась к этому с пониманием: не факт, что затея с одеждой бы выстрелила. Запускать же свою марку в одиночку она была не готова: большинство молодых дизайнеров только тешат свое самолюбие, ничего не зарабатывая, считает Вика. В итоге отрисованная четыре года назад коллекция пошла на переработку — практически все вещи девушка со временем отшила, но только для себя.
Пароль: «Нефть»
Черная продолжала стричь клиентов на их территоррии, но когда на дорогу стало уходить непозволительно много времени, она задумалась о территории своей и сняла угол в Roomочной — по иронии, шоу-руме для молодых дизайнеров. Когда же бутик съехал, Вика позвала в цоколь, запрятанный во дворах на Ленина-Вайнера, еще несколько парикмахеров-фрилансеров. Они покрасили стены в черный цвет, купили диван и стали между собой называть свой импровизированный коворкинг «Нефтью» (потому что «черное и под землей») или «Нефтебазой».
Тем временем Вика окончила курсы VIDAL SASSOON (техника, разработанная известным британским имиджмейкером Видалом Сассуном, — прим. ред.) и сделала открытие, обусловившее решение не работать больше в чужих салонах, какой бы громкой вывеской они ни манили.
«В Toni&Guy учат только технике Toni&Guy, но есть масса других интересных школ. К примеру, когда я пошла изучать VIDAL SASSOON, я увидела, что эта школа еще сильнее, а техника — интереснее. Как бы я ни любила тот салон, как бы ни уважала ребят, которые там работают, но это так. В целом же любая школа накладывает ограничения, даже в мелочах: допустим, в Toni&Guy мастер может стричь на стульчике, а в салонах, где работают по технике VIDAL SASSOON, это категорически запрещено — ты все время должен стоять. И я поняла, что развиваться можно, только работая на себя: только в этом случае у тебя нет никаких рамок, ты можешь комбинировать техники и экспериментировать», — рассказывает Вика.
50 оттенков серого
Жажда развития и сподвигла Викторию Черную запустить свой собственный проект. Так появился Monochrome. Начав в «Нефти» с чека в 600 руб., девушка увеличила его до тысячи, а, перебравшись в свою серую тайную комнату, поставила ценник в 1300 (что для местного рынка все равно не много: для сравнения, стрижка от стилиста в екатеринбургском салоне Toni&Guy стоит 2000 руб., в «Альтернативе AVEDA» — от 1650 руб. до 2200 руб.).
«Когда мастер растет, он постоянно увеличивает себе чек. Но тем самым он меняет себе клиентскую базу на более состоятельных людей. У меня нет такой цели. Мне интересно не просто зарабатывать, но и стричь. А, как правило, клиенты, которые много платят за стрижку, не самые креативные: им нужно просто красивый дорогой цвет и аккуратную классическую форму. Они не экспериментируют: либо возраст не позволяет, либо статус.Я стараюсь держать такую цену, чтобы у меня могли стричься и студенты, и их родители: и банковские работники, и бизнесмены, и журналисты, и актеры... Возраст разный, но основная масса клиентов — это люди от 23 лет до 40-ка. При этом я знаю, что у меня не будет 10 каре за один день. Мне важно, чтобы моя работа была живой: пусть я буду меньше зарабатывать, но мой интерес не угаснет», — рассказывает Черная.
Сейчас в ее базе около 500 человек: одни ходят каждые две недели, другие — раз в месяц, третьи — раз в год. Кто-то уходит, кто-то приходит, что Вику совершенно не смущает: она считает, что это процесс вполне закономерный.
Клиентская база — главный актив парикмахера, говорит девушка: если есть те, кто готов платить тебе за стрижку, можно занимать у друзей, брать кредиты на свою студию — все окупится. «В «Нефти» я окупилась меньше, чем за месяц», — вспоминает она. По ее словам, начать работать на себя, сняв небольшое помещение или арендовав место, реально и с небольшим бюджетом: около ста тысяч (а то и меньше):
«Если ты только начинаешь, никто не будет требовать от тебя дорогой обстановки. Просто создай комфорт и уют. Пусть у тебя на полу будет линолеум, главное — чтобы чисто».
Стриги, Вика, стриги
В своем «Монохроме» Виктория занимается только моноделом — стрижками. За покраской, локонами, косичками — это не к ней.
«Меня часто спрашивают: «А почему ты не красишь?» Я иногда шучу, что я дальтоник: видите, даже тут у меня сплошной монохром — все серое да черное. Но, на самом деле, это отдельное направление, и если им заниматься, то надо себя этому посвящать полностью: изучать колористику, знать химию. У меня нет на это времени, да и смысла в этом не вижу: мне еще есть чему учиться в плане стрижки и есть что дать клиентам. На данный момент в России пока не всем понятно, когда один мастер только стрижет, а другой только красит, но это станет нормой», — считает Черная.
Плюс же того, что к ней приходят по рекомендациям, — в том, что у человека уже есть представление, как она работает: как минимум, он видел голову рекомендующего. Поэтому часто люди, садясь в кресло, говорят: «Стриги, как видишь».
Сейчас Вике 31, и ее цель — через пару лет открыть полноценный салон со штатом специалистов: там уже будет и колорист, и визажист, и еще несколько мастеров по стрижке. Вероятно, стилистику «тайной комнаты» тогда придется переиграть: запустить какую-то рекламу, примостить вывеску. Это будет другой формат и — история другая.
Фото из личного архива Виктории Черной
Самое читаемое
Реальная продуктовая инфляция в России составит 50-100% по итогам 2024 г. 
В одном из крупнейших застройщиков России меняется генеральный директор 
«Больше, чем девелопмент». Крупный уральский застройщик объявил о ребрендинге 
Россия обсуждает строительство трубопровода для экспорта газа в Китай через Казахстан