Рынком акций двигала паника и отсутствие логики

Роман Горюнов
Образование: факультет экономики и менеджмента Санкт-Петербургского государственного технического университета, специальность — «Информационные системы в экономике».
Карьера: с 1994 г. — работал на фондовой бирже «Санкт-Петербург» и возглавлял управление организации торгов ценными бумагами и финансовыми инструментами;
с 2001 г. — НП «Фондовая биржа РТС», руководитель департамента срочного рынка. Участвовал в создании системы торгов, расчетов и клиринга срочного рынка биржи;
в апреле 2005 г. — утвержден вице-президентом НП «РТС»;
в декабре 2006 г. — назначен первым вице-президентом;
в июле 2007 г. — внеочередным общим собранием акционеров ОАО «РТС» утвержден на должность председателя правления ОАО «Фондовая биржа РТС»;
в августе 2007 г. — общим собранием членов партнерства утвержден на должность президента НП «РТС».

Анна Кузнецова
Образование: в 1996 г. — окончила механико-математический, а в 1998 г. — экономический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова. Кандидат физико-математических наук.
Карьера: 1999-2001 гг. — НАУФОР. Участвовала в создании Национальной котировальной системы и в развитии Системы комплексного раскрытия информации (СКРИН);
2001-2004 гг. — работала в РТС;
в 2003 г. — руководитель департамента развития новых рынков НП «Фондовая биржа РТС»;
2004-2006 гг. — исполнительный директор ООО «БК РЕГИОН», курировала организацию работы и взаимодействие операционных подразделений брокерской компании;
с 2006 г. — вице-президент НП «Фондовая биржа РТС» и заместитель председателя правления ОАО «РТС»;
в мае 2008 г. — перешла на работу в руководст­во фондовой биржи ММВБ, должность — заместитель гендиректора. На ММВБ отвечает за вопросы маркетинга и продвижения биржевых технологий и продуктов фондового рынка, развитие клиентской базы и работу с профессиональными участниками рынка и инвесторами.

Правительства ведущих стран продолжают обсуждать возможность одновременно остановить мировые биржи на неделю, чтобы сбить настроения инвесторов. Российские власти выпустили на фондовый рынок Центральный банк, дав ему право беспрепятст­венно покупать и продавать акции. Брокеры среагировали однозначно: по их мнению, вход Центробанка приведет не только к росту доли государства в ключевых предприятиях добывающей промышленности, но и к национализации средних частных компаний, например торговых сетей. «Только ЦБ будет покупать, когда остальные продают», — предсказывали самые мрачные пессимисты.

Параллельно в российском правительстве заговорили, что «две биржи в существующих условиях — непозволительная роскошь», и стали продвигать идею объединения площадок. Выиграть от этого поворота тоже должно государст­во: по нынешним планам РТС вольется в ММВБ, а ее контролируют госструктуры. Руководство РТС подчеркнуто сторонилось этой темы в комментариях.

Накануне встречи с Романом Горюновым и Анной Кузнецовой екатеринбургские профучастники предупредили корреспондента «ДК», что топ-менеджеров не стоит спрашивать о возможном объединении бирж, «дабы не углублять общую нервозность». Но эту тему в самом начале форума поднял регулятор. АЛЕКСАНДР СИНЕНКО, заместитель руководителя ФСФР России, заявил: «Идея хороша, и мы к объединению идем, хотя пока непонятно, в какой форме это будет реализовано».

Естественно, первый вопрос «ДК» к собеседникам, один из которых возглавляет РТС, а другая — долгое время на этой бирже работала (см. «Досье»), был об основном.

«ДК»: Государство хочет объединить ваши биржи под брендом ММВБ. Как вы относитесь к такой перспективе?

Роман Горюнов: Консолидация ради консолидации не даст эффекта. Должна быть цель. Биржи можно объединять, если это даст большую, чем сейчас, эффективность российскому рынку и будет учитывать интересы акционеров сливающихся компаний. И вообще, этот вопрос нужно задавать акционерам. Они должны собраться и все решить.

Анна Кузнецова: Я не хочу это комментировать.

«ДК»: Как вы оцениваете выход на биржи Центробанка? Это приведет к национализации добывающих, нефтяных, строительных, торговых компаний, чего сейчас опасаются?

Р.Г.: Все зависит от того, какой будет политика Центрального банка. Вообще, идея была допустить его к участию в торгах, только чтобы дать рынку дополнительную ликвидность. Не для покупки акций, а чтобы ЦБ мог совершать сделки репо с большим, чем сейчас, количеством контрагентов. Полноправным участ­ником ему нужно быть просто для того, чтобы иметь возможность продать бумаги, если ему не возвращают кредиты. Но на мой взгляд, участие Центробанка как основного игрока на рынке нецелесообразно. Это обоюдоострая мера.

А.К.: Можно сказать, что укрупнение бизнеса и его национализацию мы наблюдаем на протяжении не одного года. Мы видим, как недавно это происходило в отношении банка «КИТ Финанс» и других. И можно сделать вывод о том, что государство достаточно эффективно помогает бизнесу выйти из кризиса. Я думаю, что Центральный банк достаточно опытен в торгах валютой, бумагами и имеет опыт регулирования этих рынков. Поэтому, скорее всего, его выход на биржу в качестве полноправного участника пойдет на пользу, а не навредит.

Говорить, что ЦБ станет монополистом, неправильно. В первую неделю октября у нас появилась тенденция: на рынок вышли хедж-фонды . Это был первый момент за последние несколько месяцев, когда наблюдался приток в страну иностранных денег. Маленькое движение вверх, но оно уже произошло. Кроме того, кризис вызвал активность частных инвесторов. Если раньше на ММВБ открывали примерно 1,5 тыс. новых счетов в неделю, то за две первые недели сентя­бря открывалось по 7,5 тыс. Это тоже дополнительные ресурсы для рынка, хотя мы и побаиваемся массового прихода новых клиентов: нам нужны подготовленные инвесторы, а сейчас их мало. Но в любом случае говорить, что ЦБ будет один, неправильно. А Банк России проводит достаточно взвешенную политику, чтобы не навредить ситуации.

«ДК»: Какие оперативные меры властям стоило бы еще принять?

Р.Г.: Проблема, возникшая оттого, что у участников просто нет денег, должна быть решена. Монетарные власти проводят хорошую политику, и общая ликвидность рынка должна возрасти. Вторая проблема — защита вкладчиков и инвесторов. Государству стоит предложить механизмы защиты средств, которые находятся на брокерских счетах участников. Не для страхования рыночных рисков, а для защиты от банкротства, чтобы снять напряженность. Грубо говоря, фондовому рынку нужен аналог Агентства по страхованию вкладов. Чтобы в случае банкротства брокера гарантировать выплату в определенном объеме его клиентам.

Говорите, что у государства уже накопился заряд раздражения против срочного рынка и на страхование рисков брокеров власти не пойдут? Но можно раздражаться от кого угодно, а профучастники — неотъемлемая часть финансового рынка. Не может быть рынка без посредников. Говорить, что они в чем-то виноваты, — значит искать крайнего. Можно, конечно, но это не способ борьбы с кризисом. Крайнего можно разыскивать потом. Сейчас необходимо предпринимать действия, которые будут стабилизировать ситуацию.

А.К.: Мне как представителю финансовой инфраструктуры сложно говорить о таких вещах. Это право регулятора, Феде­ральной службы по финансовым рынкам. Скажу лишь, что принимаемые меры — правильные, обоснованные, эффективные. Их можно критиковать, но они все равно работают. Пожалуй, на этом все.

«ДК»: Обычно сегодняшнюю ситуацию на финансовом рынке сравнивают с обстановкой десятилетней давности. Мы на днях видели индексы бирж на уровне 2004 г. Увидим ли 1998-й?

Р.Г.: В 1998-м, насколько я помню, индекс РТС был 38 пунктов — это низшее значение. И 19,85 по ММВБ Все спрашивают, где же настоящее дно рынка! Проблема в том, что сейчас никакие фундаментальные оценки не работают. Никто не может сказать, дешево ли в реальности стоят бумаги, дорого ли, выживем мы или еще ниже упадем. То, что мы наблюдаем на российском рынке акций, — это противоречие любой здравой логике. Не могут акции столько стоить в долгосрочной перспективе!

Однако можно говорить, что это очень низко, но котировки все равно падают дальше. Значит, есть какие-то неучтенные причины. В итоге все будет зависеть от двух вещей. От масштаба проблем с ликвидностью — удастся ли ее побороть, появятся ли деньги в экономике. И второе — что будет с ценами на нефть. От этого зависит все.

А.К.: Главный вопрос — где дно!.. ММВБ ниже 100 пунктов по индексу не упадет, я вам обещаю. Мне кажется, инвесторы сегодня, принимая решение о продаже своих активов, уже не руководствуются никакими правилами. Ни фундаментальными оценками, ничем! Ими движет паника и необходимость вывести активы — хотя бы какие-то и любой ценой.

По сути, их можно вывести, но вопрос, где их разместить. Иностранцы, скажем, закрывают свои дыры, вызванные инвестированием на других рынках, не только на российском, а наши инвесторы, выводя свои активы, получают дополнительный клубок проблем. Фиксируют убытки и не зарабатывают то, что могли бы! Ну тут каждый принимает решение самостоятельно, соразмерно своему отношению к риску и по своему видению рынка.

«ДК»: Поставим вопрос так: до дву­значных значений индекс дойдет?

Р.Г.: Вы меня выводите на цифру! Я не знаю. Не могу сказать. Потому что это — тыкать пальцем в небо. Вы хотите, чтобы я это сделал. Но невозможно дать никаких оценок. Почему все сейчас стоит столько, никому не понятно!

А.К.: Двузначных значений не будет. Наш индекс начал отсчет от 100 пунктов, и ниже этого он не упадет.

«ДК»: Правительства ряда стран не исключают, что придется договариваться о введении одновременных недельных каникул на множестве бирж по всему миру. Наверное, вы против. Ради каких мер стоило бы сделать такую паузу?

А.К.: Идею каникул воспринимаю негативно. Основная роль биржи — дать активам цену, сформировать ее. Даже если эта цена выглядит смешной или удручающей. Поэтому биржа должна торговать. Приостановки торгов, каникулы — и такие меры работают, и эффективно, но только если понятно, что мы в эти каникулы будем делать. Вот когда ММВБ и РТС стояли в середине сентября, это было абсолютно оправданно, потому что за этот период оказали точечную помощь тем, кто в ней нуждался. И главное, от этого не пострадали все остальные.

Р.Г.: Сама по себе приостановка торгов не имеет никакого значения. Можно их останавливать, чтобы принимать меры. Остановка 16 и 17 сентября, и правда, имела смысл: на рынке была серьезная проблема с осуществлением сделок репо. И эту проблему решили. Если сейчас просто остановиться и через неделю прийти и начать заново, мы откроемся так же, как и закрылись. И даже еще хуже. Такая мера приведет только к тому, что перед закрытием торгов на каникулы все всё продадут. Ведь когда биржа не работает, у инвесторов появляются неконтролируемые риски. В общем, я пока не вижу такой цели, ради которой стоило бы останавливать торги.

«ДК»: Что делать относительно небольшим предприятиям, которые в ближайшие год-два готовились к выходу на IPO?

А.К.: Безусловно, подождать. Сегодня нет даже таких инвесторов, которые вложились бы в существующие инструменты. И потому появление новых инструментов вряд ли будет оправданно. Даже если бумаги разместят, цена, которую владельцы получат за свой бизнес, будет, скорее всего, необъективна. Сегодня нет бумаг, которые продавали бы по объективной цене.

«ДК»: Как понять, что государство вкачало достаточно средств в экономику, что ликвидность пришла в норму? Вы говорите, логики на рынке нет. Между тем 100 млрд руб. с середины сентября уже вложили, но эффект нулевой.

Р.Г.: Это определяется простыми вещами. Когда будет достаточное количество денег, то просто прекратятся обвальные продажи на фондовом рынке. Ситуация же меняется непрерывно. Сейчас мы живем в мире, в котором постоянно происходит что-то важное. Каждый следующий день приносит новую порцию новостей, которые заставляют переосмыслить в понедельник то, что ты думал в пятницу.

Репо (репорт) — биржевая сделка: продажа ценных бумаг с одновременным заключением сделки о последующем их выкупе через определенный срок по более высокой цене. Представляет разновидность кредита, плата за который есть разница в ценах.
Хедж-фонд — инвестиционная компания, скупающая и продающая ценные бумаги конкретных фирм и выпусков.