Сергей Белоусов: Облачный инвестор

Объем венчурного фонда Runa Capital, планируемый изначально на уровне $30 млн, к весне 2012-го достиг почти $75 млн, а к лету — $135 млн. По словам г-на Белоусова, стартап может рассчитывать на инвестиции до $10 млн при условии, что выйдет на оборот в $100 млн меньше чем за десять лет.

«Деловой квартал», № 23 (833) от 18 июня 2012 г., стр. 26-30

Первый опыт предпринимательской деятельности Сергей Белоусов получил в начале 1990-х гг., когда организовал из Юго-Восточной Азии в Россию поставки комплектующих для сборки компьютеров. Одним из поставщиков была компания LG. Она же поставляла комплектующие, когда в 2000 г. компания г-на Белоусова Rolsen стала производить телевизоры под собственным брендом. Помимо телевизоров Rolsen выпустила полную линейку бытовой техники и электроники и, по данным открытых источников, заняла более 20% рынка. На тот момент Сергей Белоусов основную часть времени проводил в Сингапуре, где впоследствии получил гражданство.

Во второй половине 1990-х гг. г-н Белоусов реализовал в Сингапуре франчайзинговый проект по внедрению ERP-систем американской Solomon Software. Потом были разработки программного обеспечения Cassandra, инжиниринг для Solomon Software, Pervasive и Be Inc. К 1999 г. бизнесмен передал управление Rolsen партнеру и сосредоточился на ИТ-проектах. Так была создана компания SWsoft, которая затем разделилась на Acronis (ПО для хранения и восстановления данных) и Parallels (ПО для виртуализации настольных компьютеров Apple и автоматизации хостинга и «облачных» услуг). Последняя опередила спрос на рынке фактически на десять лет.

— В 1999 г. меня пригласили помочь одной компании найти инвестиции для стартапа в Америке, — вспоминает Сергей Белоусов. — Это был проект в области венчурного инжиниринга из разряда «пойди туда, не зная куда, — найти то, не зная что»: они хотели создать в Интернете «электронную экономику», не имея представления о том, что, собственно, нужно сделать. Я был молод и неопытен, поэтому согласился. Собрав команду инженеров и составив предложение, мы начали обращаться к венчурным фондам. Фонды говорили: мы не очень понимаем, что именно вы разрабатываете, но дадим деньги на проект при условии, если приложение будет работать по модели ASP (Application Service Provider — провайдер сервиса приложений. — Прим. ред.). ASP стал предшественником современной SaaS (Software as a Service — софт как сервис. — Прим. ред.). Я заинтересовался, правда, с ASP ранее сталкиваться мне не приходилось: разработки в этой сфере только начинались. На собственные средства была основана компания SWsoft, которая занялась разработкой инфраструктуры для сервис-провайдеров. С ее помощью они и должны были предлагать приложения по модели ASP. Только сейчас я понимаю, насколько сложной была задача создания систем управления «облаками» на тот момент: рынок не показывал взрывного роста, он поднимался быстро, но стабильно. Этот постепенный взлет все еще продолжается, а стремительного роста не ожидается. Я думаю, в течение ближайших десяти лет рынок будет показывать рост на 20-40% в год.

Рынок SaaS требует больших капитало¬вложений, а отбиваются инвестиции медленнее, хотя в конечном счете зарабатывает больше. Потому он постепенно собирает эти деньги с клиентов, вкладывает их в инфраструктуру, ее, в свою очередь, продает бизнесу и так, по кольцевой, получает новые средства. Так и развивается.

Сегодня во всем мире, и Россия не исключение, наблюдается бум ИТ-стартапов, которым для развития необходимы инвестиции. Так получилось, что в 2010 г. этот бэкграунд совпал с желанием начать новый проект с нуля, когда нашел себе замену в Parallels — Биргера Стена. За год до этого я стал партнером фонда Almaz Capital, а затем решил основать венчурный фонд ранней стадии — Runa Capital. Надеюсь, что знание рынка и опыт помогут стартаперам как минимум избежать тех ошибок, которые я совершал, создавая в 2000-х гг. свои проекты.

Российский ИТ-рынок — 1-3% от мирового

В 2000 г. SWsoft поставила перед собой масштабную задачу выйти на рынок с полным спектром инфраструктурного ПО для ASP, вплоть до собственной операционной системы. В частности, начались разработки системы хранения данных и системы резервного копирования. По словам г-на Белоусова, задача оказалась сложной. Решения, которые сегодня продает Parallels (бывшая SWsoft), — только часть системы, запланированной в то время. «Тогда мы думали, что создать ее удастся в разы быстрее», — отмечает он.

То есть в то время вы работали себе в убыток?

— Нет совсем так. Софт, конечно, уже можно было использовать, продажи мы запустили. К 2003 г. совместные продажи Parallels и Acronis составили $4 млн. К тому времени SWsoft разделилась на две компании, и эти две команды уже занимались разными вещами. Но и этих денег было недостаточно.

Почему не воспользовались предложениями инвестфондов?

— В 2001 г. русскоговорящей команде получить деньги у профессиональных инвесторов было практически невозможно. Однако в 2005 г. Parallels получила порядка $12 млн, которые инвестировали три крупнейших американских фонда — Bessemer Venture Partners, Intel Capital и Insight Venture Partners.

А вы продолжали руководить сразу двумя проектами?

— Acronis уже заняла свою нишу в хранении и восстановлении данных, Parallels сосредоточилась исключительно на виртуализации и системах автоматизации «облаков». Если с первым все было ясно, то четкую стратегию по «облачным» технологиям еще предстояло сформировать. Я нанял профессиональную команду менеджеров в Acronis, а сам сфокусировался на Parallels. На мой взгляд, в перспективе «облака» превратятся в огромную индустрию.

Какой оборот у Parallels на сегодняшний день?

— Мы уже несколько лет говорим, что оборот Parallels превышает $100 млн и очень быстро растет.

Сколько денег приносят российские клиенты?

— Продажи Parallels на российском рынке составляют примерно 1-3%.

Пресловутое отставание технологий?

— Нет, просто российский ИТ-рынок составляет примерно те же 1-3% от мирового.

К работе над проектами привлекаете иностранных разработчиков?

— Как раз наоборот. 98% инженеров Parallels находятся в России. У нас три больших офиса разработки: в Москве и Новосибирске — больше 300 человек, Санкт-Петербург полусотни пока не набрал, но в перспективе будет больше.

Какие разработки Parallels сейчас в мировом тренде?

— Задайте этот вопрос любой компании: не думаю, что вы услышите что-то, кроме того что она в мейнстриме. Судите сами. В мире быстро растет число пользователей компьютеров Apple. Тем не менее тысячи приложений, которые существуют на ПК, по-прежнему не имеют аналогов для Mac OS. Parallels создала программный продукт, который позволяет работать с Windows-программами на Mac без перезагрузки. Больше 3 млн пользователей используют Parallels Desktop для Mac, чтобы работать с AutoCAD, CorelDRAW, Microsoft Visual Studio 2010. В России с его помощью на Mac запускаются 1С и множество банк-клиент-приложений, он установлен на каждом втором официально продаваемом здесь компьютере Macintosh. Второе направление развития Parallels связано с гораздо большим по объему рынком «облачных» сервисов и автоматизацией их предоставления. Чтобы управлять «облаком», у сервис-провайдеров в общем-то существует небольшой выбор: либо работать на нашем ПО автоматизации, либо делать его самим. Другие программные продукты под аналогичные задачи только возникают, и у нас есть фора в 5-7 лет. Parallels для провайдеров как поставщик строительной техники, с помощью которой они могут строить, создавать «облачные» сервисы. На основе нашего ПО более 5 тыс. сервис-провайдеров предоставляют «облачные» и хостинг-сервисы более чем для 10 млн малых бизнесов в 125 странах мира.

Не опасаетесь, что после вашего ухода компания утратит свои позиции?

— Я никуда не ушел: я собственник и продолжаю тратить на Parallels много своего времени. Сейчас принимаю непосредственное участие в разработке принципиально нового для Parallels программного обеспечения. Скоро вы о нем услышите. Кроме того, нанятый профессиональный СЕО Биргер Стен отлично справляется со своей работой.

Локальный рынок не в тренде

С 2010 г. Runa Capital инвестирует в компании Nginx, Telefir (OnAir3G), Jelastic, «Метабар», Travelmenu, BigTime Software, ThinkGrid, Ecwid, Capptain, StopTheHaker, B2B-Center и LinguaLeo. Примерно половина размещенных средств приходится на компании с разработкой в России. Ключевая цель фонда — найти перспективные команды, вывести их на глобальный рынок и оказывать дальнейшую поддержку, помогая стать международными лидерами в своих областях.

Acronis и Parallels ориентированы на западных клиентов, почему Runa Capital инвестирует в российские стартапы?

— Все стартапы, в которые Runa Capital вкладывается, тоже ориентируются на глобальный рынок. Кроме того, у нас есть инвестиции и в стартапы с командами из других стран — из Англии, Америки, Франции, Украины. Что касается нашей поддержки российских технологических команд, основная причина в том, что Россия всегда отличалась от Запада сильной математической школой и алгоритмикой — еще со времен СССР. После его развала в условиях рынка многие компании, пусть часто и интуитивно, смогли выпустить уникальные ИТ-продукты, которые стали востребованы, и сформировали целую отрасль. Сегодня у нас более десяти компаний с капитализацией свыше $1 млрд, в частности «Касперский», «Яндекс», Mail.Ru. Компания i-Jet из Екатеринбурга, например, тоже известна во всем мире. Сегодня главная проблема для наших ИТ-компаний, особенно старт-апов, — это организация бизнес-процессов и продвижения.

Венчурные инвестиции в ИТ — это конкурентный рынок для России?

— На самом деле нет. Самый крупный фонд у нас разве что «Баринг Восток», объем которого порядка $2 млрд, что ставит его в один ряд с крупнейшими иностранными фондами. Фонды в России создаются, но по объему мы проигрываем Европе. Проблема не в отсутствии денег, а в отсутствии команд, способных грамотно вкладывать средства. Зарубежные фонды давно это поняли и стали заходить на рынок. Но о конкуренции говорить пока рано.

Каков объем фонда Runa Capital?

— Изначально мы планировали не более $30 млн, но к весне 2012 г. объем достиг почти $75 млн, а к лету — уже $135 млн. С любыми инвестициями всегда возникает проблема спроса и предложения: если денег мало — их легко инвестировать, если много — сложнее. Я, например, пока не понимаю, как можно разместить $1-2 млрд.

Фонд создавался как партнерский проект?

— Основателей четверо: я, Дмитрий Чихачев (Ericsson, Ritzio, Uvenco), Илья Зубарев (Rolsen Electronics) и Александр Галицкий (Almaz Capital). Есть и другие парт¬неры, которые работают в фонде фултайм — Вера Шокина и Андрей Близнюк: одному такой объем задач не вытянуть. Кроме того, поддержку оказывают наши limited partners — международные технологические предприниматели и инвесторы, которые тоже помогают нашим портфельным компаниям. В числе венчурных парт¬неров основатель компании Fotolia Олег Чельцов, создатель Dr. Web Игорь Данилов, инвестор компаний Begun, Softkey.ru, Alawar и ElcomSoft Александр Каталов, основатель Softline Игорь Боровиков и ряд других.

Лично вы рассматриваете заявки стартаперов?

— Хороший вопрос, потому что обычно после выступлений на семинарах или форумах ко мне выстраивается очередь стартаперов, которые готовы показать свои проекты здесь и сейчас. Конечно, я их выслушиваю. Но как правило, мы принимаем стратегию только в письменном виде, затем с ней работает специальная команда — она делает заключение и передает проект дальше.

По каким критериям производится отбор?

— Мне интересны проекты, близкие к бизнесам, созданным мною, — чаще всего «облачные» вычисления для малых и средних компаний. Интересны технологии, которые сложно повторить. Интересны веб-сервисы (помимо электронной коммерции) и мобильные приложения. Важно, чтобы стартующая команда была близка мне по духу. Важна глобализованность — локальные российские проекты можно даже не показывать. В контентные и операционные мы тоже вряд ли будем инвестировать. И самое главное: мы ищем идеи, востребованные в обществе, но еще не виртуализированные, как правило, они хорошо масштабируются. Старт¬ап может рассчитывать на инвестиции до $10 млн при условии, что проект выйдет на оборот в $100 млн меньше чем за десять лет. Кроме того, Runa Capital обладает мощной поддержкой крупнейших в мире ИТ-компаний и фондов, экспертизой успешных технологических предпринимателей, принимающих участие в жизни наших стартапов, поэтому мы инвестируем только в те проекты, которым можем помочь не просто деньгами, а нашим опытом и связями.

Есть ли такой проект, в который вы не инвестировали, а теперь жалеете?

— Пока такого не случалось. Просто мы еще недолго существуем.

Как будет в дальнейшем развиваться Runa Capital?

— Сейчас мы находимся на уровне Runa-1, на этом цикле мы оперируем небольшой суммой. Затем будет более крупный фонд Runa-2, и я уже примерно представляю этот цикл. Все фонды так развиваются.

России не нужна своя «Силиконовая долина»

Российское правительство вслед за бизнесом стало пользоваться достижениями социальных сетей, «облачных» вычислений. Первые лица страны пишут в Twitter, проводят онлайн-совещания. Госчиновники вплоть до судей осваивают интернет-пространство. Статьи на развитие инно¬ваций заложены в бюджеты всех уровней. Запускается «Сколково». Впрочем, многие эксперты настроены скептически: искусственное стимулирование старт¬апам не на пользу. Деньги будут распределяться неэффективно, и в конце концов дотации свернут из-за отсутствия результатов.

Вы поддерживаете инициативу властей?

— В искусственном стимулировании нет ничего плохого: оно, несомненно, полезно и способно подтолкнуть развитие не только отрасли, но и всего технологического рынка. Это достаточно шаблонная стратегия. Такое стимулирование проводилось в Израиле и Сингапуре, регулярные дотации получают стартапы США и Канады. В Израиле, например, 40% валового национального продукта — это технологический бизнес. Есть все основания полагать, что он будет очень большой частью и российской экономики. Конечно, создавать вторую «Силиконовую долину» у нас не надо. Важно другое: для развития отрасли нужны инфраструктура, мотивация, инвестиции. Да и поддержка государства, естественно, лишней не будет.

Нет опасений, что федеральные деньги дальше Москвы не уйдут?

— Это было бы неправильно. Вообще, на мой взгляд, в России уже сформировался пул городов, которые определили развитие всей отрасли. В первую тройку входят Москва, Санкт-Петербург и Новосибирск. За ними — Екатеринбург, Казань, Нижний Новгород и Пермь. К этим регионам, на мой взгляд, будет самое пристальное внимание.

В Runa Capital заявки рассматривает целая команда специалистов. Как государство сможет фильтровать поступившие проекты?

— Самое логичное — привлечь экспертов из ИТ-бизнеса. Ведь проект выстреливает зачастую чисто интуитивно, иногда благодаря уже полученному опыту. Что-то можно предугадать в зависимости от конъюнктуры рынка, но рынок надо хорошо знать. Кроме того, необходимо сделать прозрачную и понятную схему отбора проектов.

Значит, сомнения все же есть?

— Лично у меня сомнений нет, но в любом случае ждать результата так быстро неправильно. Подобные инициативы дают результат через 5-10 лет.