«У наших людей есть спрос на мечту, а не на труд, и ради нее россияне рискуют последним»

В 2019 г. на рынке аудита серьезно изменятся принципы работы и регулирования. Требования к аудиторам и качеству их работы ужесточатся, а полномочия по регулированию этой сферы перейдут к Банку России. Аудиторы бьют тревогу: после принятия закона, уверены они, с рынка уйдут сотни, если не тысячи игроков.

Управляющая ГК «Левъ&Левъ-Аудит» Анна Дубровина еще летом рассказывала DK.RU об опасениях сотрудников небольших региональных компаний — именно по ним в первую очередь «бьет» законопроект по развитию регулирования аудиторской деятельности, который внесли в Госдуму в конце сентября. В документе прописываются критерии обязательного аудита, требования к специалистам, минимальное количество сотрудников в штате компании и другие параметры. Первый заместитель председателя Банка России Сергей Швецов признает: после вступления закона в силу части игроков действительно придется уйти с рынка. Но новые правила игры позволят повысить качество аудита и поднять престиж профессии. А это, в свою очередь, благотворно отразится на финансовом рынке страны в целом. 

Аудиторы, мягко скажем, не слишком положительно относятся к грядущим изменениям. Неужели отрасль действительно требует такого серьезного реформирования?

— Негативную реакцию со стороны аудиторов понять можно: они потратили всю жизнь на то, чтобы стать профессионалами в существующих условиях, и тут приходит регулятор и говорит, что отныне все будет по-другому. Естественно, люди волнуются, тем более, что любые реформы, нацеленные на вычищение с рынка недобросовестных игроков, так или иначе влияют и на тех, кто работает честно. Но реформа аудиторской отрасли действительно необходима. 

Качество российского аудита и культура финансовой отчетности у нас в стране пока находятся на невысоком  уровне. Подтверждение тому — громкие банкротства ряда финансовых институтов. Они предоставляли Банку России «красивую» отчетность, но за ней не стояли реальные факты финансовой деятельности.  Иными словами, она была недостоверной, что и привело к банкротствам. Недавно в Уголовном кодексе появилась статья, ужесточающая ответственность менеджеров финансовой организации за достоверность финансовой отчетности. Теперь необходимо добиться высокого качества работы и внешних аудиторов, которые смогут профессионально подтверждать достоверность отчетности компаний.

К сожалению, сегодня получить за небольшие деньги аудиторское заключение, составленное «с закрытыми глазами», не составляет труда, что в первую очередь компрометирует деятельность добросовестных аудиторов. Это не только приводит к банкротствам, но и тормозит развитие финансового рынка России в целом. 

Каким образом?

— Все решения на финансовом рынке принимаются на основе анализа информации — прежде всего финансовой отчетности. У игроков этого рынка нет уверенности в том, что им предоставляют достоверную информацию, поэтому часто инвестиционные решения носят случайный характер. Тем, кто их принимает, приходится закладывать избыточную доходность в свои инвестиционные решения: они предполагают на каких-то проектах, которые сработают удачно, заработать столько, чтобы покрыть потери по другим проектам, которые неминуемо сопутствуют случайному принятию решений. Если же мы повысим уровень доверия к финансовой отчетности и к аудиту, который подтверждает ее соответствие реальной хозяйственной деятельности компании, стоимость финансирования для российской экономики сможет существенно снизиться — как с точки зрения долгового, так и с точки зрения долевого капитала, что, например, значительно сократит расходы субъектов на выпуск акций и облигаций, а ведь именно этими инструментами финансового рынка оформляется привлечение инвестиций. 

Рост доверия к финансовой отчетности и аудиторским заключениям должен привести к тому, что население станет более активно участвовать в экономической жизни страны, приобретая ценные бумаги и повышая собственное благосостояние и устойчивость российской экономики. Собственно, именно на это и нацелена система народного капитализма: граждане становятся акционерами и инвесторами отечественных компаний, а те, в свою очередь, распределяют дивиденды, которые остаются и реинвестируются внутри страны.

Но все это невозможно без повышения доверия к финансовой информации и институтам, которые ее формируют, анализируют и подтверждают ее достоверность. Участники финрынка должны быть уверены, что аудит проводится по международным стандартам людьми, которые не просто действуют, руководствуясь здравым смыслом, но являются профессионалами в этой сфере, то есть обладают специальными знаниями и действуют добросовестно. Тремя основными китами реформы аудиторской отрасли станут: управление конфликтами интересов в деятельности аудиторов, качество подготовки персонала и внутренних процессов, обеспечивающих качество аудита. Ну и, конечно, должно быть обеспечено качество надзорной компоненты как со стороны регулятора, так и со стороны саморегулируемых организаций.  

Аудита меньше не станет

В течение нескольких лет в ходе и после реформирования отрасли часть компаний и специалистов, не соответствующих новым требованиям, уйдут с рынка, но необходимый уровень конкуренции на нем сохранится, — уверен г-н Швецов.

Может быть, для повышения качества финансовой отчетности логично было бы ввести обязательный аудит для всех компаний? Новый же законопроект, напротив, сокращает  долю предприятий, для которых эта процедура является обязательной…

— Это сродни вопросу «что было первым — курица или яйцо?». Конечно, для того, чтобы рынок аудита не сжимался, необходим какой-то объем услуг, который носит обязательный характер. С другой стороны, далеко не все игроки на рынке могут предоставить сегодня качественную услугу, зачем же тогда навязывать ее компаниям? Доверия к финотчетности и работе аудиторов это не добавит, а компаниям придется нести расходы на ненужную для них процедуру. Необходимо искать компромисс между издержками компаний и потребностью аудиторской отрасли в гарантированном сбыте своего продукта. И этот компромисс вызывает больше всего споров: аудиторы предлагают не уменьшать круг юридических лиц, для которых аудит является обязательным, правительство, напротив, намерено сузить круг фигурантов обязательного аудита, убрав его там, где нет общественного интереса к качественной финансовой информации.

Каким будет финальное решение — пока сказать сложно: законопроект находится в стадии обсуждения, мы принимаем предложения участников рынка и экспертов. Но понятно одно: спрос на аудит будет расти вслед за ростом качества этой услуги. 

Если качество аудита будет высоким, кредитные организации рано или поздно начнут требовать от заемщика включать в комплект документов аудиторское заключение. Это позволит самим банкам формировать меньший резерв на риск, снизит их издержки на проверку заемщика и сделает заемные средства более доступными. Компании же начнут понимать, что аудированная отчетность является их конкурентным преимуществом на рынке, и это увеличит спрос на услуги аудиторов. 

Сегодня деятельность аудиторских компаний регулируется СРО и Федеральным казначейством. Законопроект передает функции регулятора этой отрасли Центральному банку. Некоторые участники рынка опасаются слишком жесткого, казарменного контроля со стороны ЦБ.

— Мы не собираемся контролировать работу всех аудиторских организаций, которые работают под надзором СРО.  Банк России поможет саморегулируемым организациям наладить бизнес-процессы по надзору за качеством, и в дальнейшем для контроля над соблюдением критериев качественной работы института саморегулирования будет достаточно — у него очень высокий потенциал. Напрямую регулятор будет работать с аудиторскими компаниями, допущенными к проверке социально значимых обществ (например, банков): смотреть, как выстроены в этих организациях бизнес-процессы, знакомиться с результатами проверок. И это, поверьте, необходимо. 

Изменится ли как-то система подготовки и допуска аудиторов в профессию?

— Да, в аудите главное — это люди, поэтому мы будем совместно с аудиторским сообществом развивать образовательный проект: учебную программу и систему сертификации. Причем мы — за то, чтобы сертификаты не были универсальными: пусть лучше аудитор будет хорошим специалистом, например, в области аудита банков, чем иметь поверхностные представления об аудите «всего». Повышение требований к компетенции аудитора сильно изменит и отношение аудиторов к своей профессии. Аудитор, затративший много усилий на то, чтобы стать профессионалом в этом бизнесе, будет всерьез дорожить деловой репутацией, поэтому не будет жертвовать ею ради тактических выгод. 

У нас есть опыт реформирования рынка актуарной деятельности — отрасли, смежной с аудиторской. Сегодня профессия актуария престижна, получить недобросовестное, лживое заключение от представителей этого института практически невозможно. Мы ожидаем, что через несколько лет и аудиторские заключения в 100% случаев будут соответствовать действительности, услуга станет качественной и полезной, а значит — востребованной. В отрасль потянется талантливая молодежь, а работа в ней будет обеспечивать достойный уровень дохода.

Не боитесь ли вы, что такой высокой планке смогут соответствовать только единичные компании, а в некоторых регионах вообще ни одна из существующих аудиторских фирм не сможет соответствовать заявленным требованиям?

— Законопроект не предполагает снижение спроса на человеко-часы, и по этому показателю, по количеству рабочих мест отрасль не сократится. Компаний, безусловно, станет меньше, они укрупнятся, но конкуренция на рынке останется на достаточно высоком уровне. Мы не запрещаем аудитору работать сразу на несколько копаний — как это и происходит сейчас — но свой сертификат аудитор сможет «приписать» только к одному юрлицу. С рынка в течение двух-пяти лет уйдет часть аудиторов, которые не будут соответствовать новым требованиям, но дефицит кадров будет восполнен автоматизацией или даже роботизацией аудиторских процедур, кроме того, как я уже сказал, мы рассчитываем на приток в отрасль молодежи. 

Нет ли вероятности того, что после реформирования отрасли серьезно вырастут цены на услуги аудиторов?

— Сегодня для многих предприятий приоритетным является вопрос минимизации расходов на внешний аудит, а не его качество. Учитывая характер спроса, на рынке большое количество предложений дешевого аудита. С точки зрения антимонопольного регулирования, демпинг — такая же нездоровая практика, как и монопольное завышение цен. Поэтому наша задача обеспечить высокий уровень конкуренции на рынке аудиторских услуг в сочетании с необходимым уровнем качества. Но качественная услуга стоит дороже, поэтому с уходом с рынка демпингующих игроков стоимость аудита повысится. Но есть факторы, которые будут влиять и на снижение себестоимости аудита, например, его роботизация, что снизит и рыночную стоимость услуги. 

«У людей есть спрос на мечту, а не на труд»

Центробанк усиливает контроль над финансовыми институтами, и порой его давление кажется чрезмерным. Представители регулятора этого не отрицают, но убеждены, что в условиях низкой финансовой грамотности такие действия неизбежны. 

Центробанк в последнее время ужесточает регулирование во всех сферах: банковский сектор «чистят» много лет, сейчас аналогичная история ждет аудиторское сообщество. Недавно вы заявили о необходимости контроля за рынком криптовалют. Почему так происходит?

— Вы правы, но это неслучайная политика. Потребитель справедливо ждет от регулятора не только обеспечения надежности финансовых посредников, но и присутствия на рынке полезных для него финансовых продуктов. В какой-то степени потребитель привык, например, приходя в супермаркет за товарами или в аптеку за лекарствами, полагаться на качество и правильное позиционирование товаров. Финансовый рынок сегодня предлагает большой набор услуг и инструментов, которые часто приобретаются потребителем, у которого в отношении этих продуктов сформированы неверные ожидания. В результате действительность оказывается иной, чем то, на что рассчитывал потребитель.

Формирование ложных ожиданий происходит в силу разных факторов, но прежде всего — из-за отсутствия у потребителя практических навыков использования финансовых инструментов и их недостаточной понятности, а иногда — в силу умышленного искажения информации, которую потребитель получает от финансовой организации при приобретении услуги или финансового продукта. 

Возьмем ту же криптовалюту. Мы изначально настороженно относились к этому феномену: в соответствии с Конституцией РФ монопольным правом эмиссии денежных средств обладает Центральный банк, а использование денежных суррогатов преследуется законом. Подавляющее большинство юрисдикций противится использованию виртуальных валют в качестве платежного средства. Но это полбеды. В последнее время криптовалюты становятся объектом инвестирования, причем рост курсовой стоимости в этой системе построен не столько на расширении использования криптовалют в качестве денег, сколько на привлечении новых денег на их покупку, а это уже верный признак финансовой пирамиды. Поэтому задача регулятора — глубоко понимать природу каждого финансового инструмента и разъяснять гражданам, какие риски несут такие инструменты, а иногда — в случае прямой опасности для граждан — ограничивать их обращение на территории РФ.

Складывается ощущение, что с каждым годом Центробанк все активнее запрещает и все меньше разъясняет. Не стоит ли больше доверять участникам финансового рынка?

— Опыт наших зарубежных коллег показывает: иногда активная разъяснительная работа привлекает к сомнительным финансовым инструментам еще больше внимания граждан. Например, во Франции долго рассказывали, какой вред несет рынок Форекс и подобные ему инструменты. В результате коллеги получили взрывной рост таких площадок. Те, кто раньше об этом не задумывался, после пусть негативной, но информационной кампании, начал этим интересоваться. 

Нам с детства усиленно прививали склонность к легким деньгам. Вспомните русские народные сказки, где главный герой лежит на печи, и потом у него чудом появляется щука или какое-то другое животное или растение, которое решает все проблемы. У людей таким образом формируется спрос не на труд, а на мечту. И ради мечты они готовы рисковать последним. А ведь богатым человека на финансовом рынке делает не готовность рискнуть, а многолетний труд по приобретению знаний и умений в сфере управления рисками.

Поэтому приходится не только разъяснять, но и ограничивать, при этом предлагая какую-то альтернативу — инструменты, с помощью которых разбогатеть, конечно, не получится, но сохранить и несколько приумножить свои средства с минимальными рисками — да. Возможно, мы, обжегшись на молоке, теперь дуем на воду. Но когда десятки тысяч людей, взявшие валютную ипотеку, оказались в ужасной жизненной ситуации, начинаешь задумываться: а действительно ли либеральная идея о том, что человек отвечает за себя сам, является верной аксиомой в условиях низкой финансовой грамотности?

А когда она станет, наконец, высокой?

— У нас есть ощущение, что финансовый рынок гораздо быстрее предложит программы финансового консультирования, которые будут давать людям финансовые советы, чем финграмотность поднимется до должного уровня. И это относится не только к России: недавно в одной западноевропейской стране провели опрос, и оказалось, что только 4% респондентов знают, чем отличается акция от облигации.

Пожалуй, единственное, что является действительно эффективным для целей значимого изменения ситуации в обществе с финансовой грамотностью — преподавание финансовой грамотности в школах, чем мы совместно с правительством активно занимаемся. В остальном будем решать возникающие локальные проблемы и уповать на появление приложений, которые смогут давать финансовые советы, потому что большая часть населения не стремится стать более просвещенными в финансовых вопросах, что бы для этого ни делалось.

Если действовать без запретов, были и будут валютные ипотечники, жертвы финансовых пирамид, перекредитованные заемщики, наконец, дольщики, которые заплатили деньги за яму в земле, а когда она так и осталась ямой — пришли к государству и спрашивают: а куда вы смотрели и почему вы меня не остановили? Поэтому ограничения с нашей стороны — в какой-то степени реакция на запрос общества. 

Фото: Уральское главное управление Банка России