«Сейчас власти реально занимаются диверсификацией экономики — впервые за 25 лет»

Йохан Вандерплаетсе навсегда переехал в нашу страну, еще когда она называлась Советский Союз. Он хорошо говорит по-русски, отлично владеет голландским, английским, немецким и французским языками. Является президентом российско-бельгийского бизнес-клуба, вице-президентом бельгийско-люксембургской торговой палаты в России, офицером ордена Короны Бельгии, почетным профессором нескольких российских университетов. Его без сомнения можно признать одним из немногочисленных топ-менеджеров международного класса, накопивших уникальный экспертный потенциал работы в России. Мало кто из экспатов в нашей стране так хорошо понимает местные условия и знает, как успешно работать на непривычной для европейского бизнеса почве. 

 

С 1 июня 2016 г. этот «русский» бельгиец занял пост президента представительства машиностроительного гиганта Schneider Electric в России и СНГ. В эксклюзивном интервью DK.RU г-н Вандерплаетсе рассказал о том, во что его компания готова вкладывать сотни миллионов рублей в России, и почему в нашей стране лучше всего себя чувствуют предприятия-«марафонцы».

 

Йохан, оцените перспективы инвестирования в российскую экономику сейчас, когда два года подряд наша страна находится под влиянием санкций? 

 

— Несмотря на все экономические трудности, для Schneider Electric Россия остается одним из ключевых рынков. По объему бизнеса российский рынок для нас четвертый в мире и второй в Европе. Здесь трудятся порядка 12000 сотрудников Schneider Electric, у нас 6 производственных площадок, включая завод в Екатеринбурге.

 

Хотя игнорировать проблемы, которые есть сейчас в российской экономике, глупо, мы видим, что в 2016 г. рынок не просто стабилизировался, но и начал расти. Так что Россия снова стала одной из растущих экономик мира в нашем сегменте. У местной деловой среды есть, конечно, свои особенности. Но где их нет? Они есть в Китае, Турции, Бразилии — везде, где чувствуется потенциал для роста, есть свои ощутимые факторы давления. 

 

Я живу и работаю в России 25 лет, и хорошо помню, как в 1998 г. и в 2008 г. находились скептики, которые кричали: «Россия для мирового рынка потеряна, мы уходим». И что? Сбылись предсказания этих скептиков? Самое главное, что нужно помнить, работая в России, — здесь требуется наличие стратегического подхода, вы всегда работаете на перспективу, на будущее. С краткосрочными целями и проектами здесь можно не угадать, но в масштабах многих лет вы имеете все шансы выиграть. 

 

С точки зрения представителя крупной международной компании, что важно делать сейчас, чтобы не упустить этот потенциал?

 

— Очень важно, чтобы Россия занималась диверсификацией экономики, это, пожалуй, самое главное. Да, я все 25 лет слышу разговоры про диверсификацию, но только сейчас вижу, что государство реально многое делает в этом направлении. Основным фактором, конечно, является осознание того, что супервыгодная мировая конъюнктура больше никогда не вернется. В мире произошла настоящая революция в вопросах работы с ключевым товаром России — нефтью. Теперь при росте цен выше 60 долларов за баррель включаются механизмы, которые толкают цену обратно вниз, так как производители сланцевого газа и нефти могут быстро менять количество работающих буровых установок. Этому маятнику еще долго предстоит работать против мировых производителей нефти, так что 100 долларов мы, скорее всего, больше никогда не увидим. А это значит, Россия либо занимается диверсификацией, либо забывает о бурном росте экономики. 

 

Второй важный момент — надо заниматься диверсификацией экономики с акцентом на новые отрасли и инновационные разработки. Потому что развиваться за счет традиционных отраслей бессмысленно, нужно вкладываться в те отрасли, за которыми будущее. В этом вопросе очень большую роль играет малый и средний бизнес. Я это хорошо вижу на примере малых предприятий Бельгии и Германии. Конечно, в этих странах есть гиганты бизнеса, но основа экономики страны – это так называемый «Mittelstand», то есть малый и средний бизнес, которому проще и быстрее удается найти и внедрить инновации.

 

Мне кажется, что экономический климат в России до сих пор сложный, потому что инновации в России страдают гигантоманией, они предназначены для больших организаций. 

 

Можете привести примеры направлений, которые считаете перспективными для вас, как отдельно взятого инвестора?

 

— У нас, как у крупной компании, много интересных проектов, если сужать, то я бы назвал перспективными вложения в информационные технологии, энергоэффективность, промышленный интернет и альтернативную энергетику. Развитие энергетики по инновационному пути сейчас особенно актуально: мировая экономика требует все больше энергоресурсов, но нельзя бездумно наращивать их потребление в ущерб экологии. Вопрос состоит в том, как получать больше энергии, одновременно в разы сокращая вредные для нашей планеты выбросы. 

 

Schneider Electric тратит более миллиарда евро в год на исследования и разработки, и лучшие технологии мы приносим в Россию. Например, скоро запустим в Москве новую линию по производству инверторов для солнечных электростанций, а также центр НИОКР в области программного обеспечения для энергетики.

 

Если малый и средний бизнес играет такую роль в инновационном развитии, можете коротко оценить, в чем отличие малого бизнеса в тех же Бельгии или Германии и в России? 

 

— С точки зрения условий работы, конечно, ключевым является доступ к финансовым ресурсам. Если в Европе можно взять кредит на основании четкого бизнес-плана на длительный срок под 3-4% годовых, то в России это будет 20% и имущественный залог. Без инфраструктурной поддержки малый бизнес, конечно, не сможет уйти от вопросов выживания и дать толчок в инновационном развитии. Ну и стоит добавить, что европейский малый бизнес сейчас очень сильно ушел в производство, а российский — это, как правило, компании сферы торговли и услуг.

 

Вы вели переговоры с Минпромторгом. О чем конкретно договорились? 

 

— С Минпромторгом мы сейчас обсуждаем «дорожную карту» по дальнейшей локализации производства в России. Например, в этом году в рамках этой «карты» на Санкт-Петербургском международном экономическом форуме мы заключили с правительством Ленинградской области соглашение по реализации крупного инвестиционного проекта. Schneider Electric планирует инвестировать более 750 млн руб. в строительство второй очереди завода «ЭлектроМоноблок» в поселке Коммунар Ленинградской области. Если проект будет одобрен, мы начнем производить самое новое и современное оборудование для российского рынка и для экспорта.

 

Крупные игроки сферы производства жалуются на дефицит человеческих ресурсов, нехватку специалистов. Вы это ощущаете?

 

— Нехватка инженеров — это общая проблема во всех регионах мира, поэтому у нас очень много совместных проектов с российскими вузами. 

 

Первый учебный центр Schneider Electric был открыл 10 лет назад. С тех пор мы продолжаем сотрудничать с российскими вузами. В этом году мы открыли учебную лабораторию в Горном университете в Санкт-Петербурге. Объем инвестиций составил 8 млн руб. Также в этом году мы открыли научно-образовательный центр в МГТУ им. Носова в Магнитогорске Мы активно зовем специалистов на стажировки, причем не так важно, чтобы эти специалисты потом шли работать к нам. Вполне естественно, что часть студентов будут работать у нас, а часть, вероятно, будут нашими заказчиками.

 

А само качество кадров? 

 

— Высший класс! Нас очень устраивает, я не знаю, возможно, у кого-то и есть претензии к нынешним специалистам, но не у нашего бизнеса. Мы очень довольны качеством современного инженерного образования в России.

 

Возвращаясь к теме перспектив, как вы считаете, а традиционные отрасли, в которых Россия упустила лидерство на данный момент, могут быть интересны инвесторам? 

 

— Конечно, сейчас вы не встретите в магазинах Европы или Америки, например, утюгов или стиральных машин под лейблом «Made in Russia». И в этом плане российская промышленность потеряла мировые рынки. Но новая волна индустриализации, идущая по миру сейчас, дает шанс на то, чтобы взлететь на вершину этой пирамиды. Тут весь вопрос в том, как создать условия: например, сейчас в России государство выступает ключевым инвестором по инновационным проектам, и эти проекты страдают, как я уже говорил, гигантизмом — огромные бюджеты, масштабные и далекие цели, трудноизмеримые и трудно понимаемые.

 

Дать скопом много миллиардов долларов на нанотехнологии — это не шаг в сторону инноваций, это строчка в бюджете. Я думаю, что роль прямого инвестора для государства (любого государства, не только российского!) — это слабая позиция: надо не самим вкладывать деньги, а создавать условия для вложения денег частными компаниями, как российскими, так и зарубежными. Тогда, как по цепочке, инновации дойдут и до малого бизнеса, запустят в нем реакцию роста и стимулируют экономику к самостоятельному генерированию прибыли, толкнут ее вперед.