Дмитрий Устинов: С молочного комбината — в шоу-бизнес

Я всегда хотел стать артистом. После школы собирался уехать в Москву (наша семья жила в Тюменской области) и поступить в театральный. Родители отговаривали — в 1992 г. творческие профессии не котировались. Лучшим вариантом считали банковское дело. Отец настоял, чтобы я отправился в Екатеринбург и поступил на специальность «Финансы и кредит».

В СИНХе (сейчас — УрГЭУ) я учился на пятерки и четверки, хотя и без интереса, а свободное время проводил в общаге театрального института с друзьями — летом 1993 г. мы работали диджеями на «Радио СИ», потом я начал ходить на студенческие спектакли. О времени, потраченном на финансовые дисциплины, не жалею, хотя в жизни они не очень пригодились.

Как я попал в молоко

После института я служил в Свердловском Губернском банке (сейчас — банк «Открытие») и уже через год понял, что понапрасну теряю время. Роль винтика меня не устраивала, хотелось принимать решения самому. Начал с оптовой торговли продуктами (в то время это было несложно), потом работал замдиректора на Невьянском механическом заводе. У собственников предприятия были и другие активы, в том числе Полевской и Камышловский молочные комбинаты, выпускавшие продукцию под маркой «Молочный кит» (креативный ход одного из совладельцев — Игоря Пехотина: пока все молочники рисовали на упаковке коров, он изобразил кита, объяснив, что кит тоже кормит детенышей молоком).

В 2002 г., когда Дмитрий Устинов начал работать в «Молочном Ките», компания выпустила первую партию био-йогуртов.

По производительности эти предприятия занимали третье место после Ирбитского завода и «Первой молочной компании». И получилось, что я перешел на «Молочного кита», — начал с отдела продаж, потом стал коммерческим директором, а когда освободилось место руководителя — генеральным. Деньги, заработанные на торговле продуктами, вложил в акции предприятия. В начале 90-х гг. «Молочный кит» был, наверное, самым продвинутым предприятием отрасли в регионе, во всяком случае, он первым стал выпускать кисломолочные напитки «Тан» и «Айран» и глазированные сырки — примерно тогда же, когда это начала делать федеральная «Юнимилк».

2003 г. «Молочный Кит», один из лидеров областного рынка молочной продукции, работавший на двух производственных площадках в Камышлове и Полевском, создал широкую дистрибуторскую сеть.

Родители были довольны — в 28 лет их сын управлял компанией и встречался с влиятельными людьми. Как сложилась бы моя карьера, останься я на «Ките»? Возможно, стал бы депутатом областного Заксобрания, дальше — Госдумы. Я понимал — если пойду в политику, то своего добьюсь.

Но вышло по-другому. Как и многие руководители, я отправился за дипломом МВА — хотел стать магистром управления. А кредо института, где я учился, — в том, что человек может добиться успеха лишь в том деле, от которого получает удовольствие. Примерно тогда же я прочитал «Алхимика» Паоло Коэльо. Он говорил, что у каждого есть своя путеводная цель, — следуя ей, человек живет. Иначе — только существует.

В 2004 г. Дмитрий решил переехать в Москву и кардинально поменять свою жизнь.

Я вдруг понял, что занимаюсь совершенно не тем! В свободное время я слушал музыку, играл на гитаре, пел и хотел бы зарабатывать на жизнь как артист. А вместо этого — производил и продавал молоко. Решение пришло само: я объявил собственникам, что увольняюсь из «Молочного кита» и продаю свою долю в бизнесе. Они решили, что у меня поехала крыша, долго убеждали не делать глупостей. Но расстались мы мирно. Я руководил предприятием, пока на должность гендиректора не приняли нового человека, — поиски кандидата заняли примерно четыре месяца.

Тогда я собрал вещи — получилось два чемодана, погрузил их в багажник своей AudiА6 и уехал в Москву.

Чай втроем

План был, в общем, незатейливым — узнать изнутри, как устроен российский шоу-бизнес. Помочь в этом могли два человека. Первый из них, мой московский друг, выпускал на своем предприятии реквизит для группы «Чай вдвоем». Другой был знаком с отцом певицы Юлии Началовой – Виктором Началовым.

С г-ном Началовым мне удалось побеседовать через месяц после приезда. Я предложил себя в качестве помощника или администратора, но он сказал, что бюджет не позволит, — концертов у Юлии было немного. С обязанностями администратора отец-продюсер справлялся сам.

Встречи с директором группы «Чай вдвоем» пришлось ждать три месяца — летом исполнители гастролировали. Он тоже меня не обрадовал, сказав, что администратор, возможно, понадобится, когда начнутся предновогодние концерты. Зато выяснилось, что продюсер «Чая вдвоем» Сергей Баранов ищет водителя с автомобилем, — я решил примерить эту роль и составил резюме, где честно описал трудовой путь: банк — торговля — молочный холдинг.

Продюсер, не знавший, стоит ли мне верить, заявил, что шофер с таким послужным списком долго не проработает. Но заинтересовался побудительными мотивами. Я объяснил: моя задача — попасть за кулисы шоу-бизнеса. Секретарь записала мои данные, и вскоре удача улыбнулась — группа «Чай вдвоем» выпустила песню «День рождения», попавшую в топ-10 ведущих хит-парадов страны. Дуэт Дениса Клявера и Стаса Костюшкина набирал популярность и давал по 15-20 концертов в месяц — без администратора это было непросто. Обо мне вспомнили, позвонили и предложили работу с зарплатой $500 в месяц. Эта сумма не покрывала и расходов на съемное жилье, но я сказал «Да».

В первый рабочий день я повез Дениса Клявера в Иваново (примерно 200 км от Москвы, три часа пути — пока ехали, познакомились). Там проходил отборочный тур конкурса «Мисс Русское радио». Дуэт пригласили выступать между действиями. В доме культуры Иваново было всего две гримерки: одну отдали Стасу и Денису, вторую — участникам балета «Чай вдвоем», прибывшим на автобусе. А участницы конкурса переодевались в коридоре. Я стоял неподалеку, наблюдая, как они снимают-надевают платья, гримируются, как вдруг мне кто-то положил руку на плечо и спросил: «Что, Дима, девочками интересуешься?». Оборачиваюсь — это Денис. «Ничего-ничего, — говорит, — скоро перестанешь на них смотреть, станешь таким же, как мы...». А слухи об их нетрадиционной ориентации, действительно, ходили. Неужели, думаю, я попал к голубым? Заметив мою растерянность, Денис долго смеялся, приговаривая: «Шучу, мы — натуралы».

2005 г. В шоу-бизнесе: группа и балет «Чай Вдвоем» 

Избегая лишних вопросов, я сразу открыл карты: сообщил, что намерен делать карьеру в шоу-бизнесе. Но язык не повернулся выговорить: «Хочу быть певцом» — на Уралмаше, где я жил прежде, это было не круто. Сказал, что привлекает стезя музыкального продюсера.

2006 г. Первый продюсерский проект – певец Сантас.

Администратором «Чая вдвоем» я работал год, затем группа распалась — каждый пошел своей дорогой (как дуэт они еще выступают на корпоративах, но поодиночке поют разные песни). Напоследок мы с ребятами сделали общий продюсерский проект «Сантас» — вывели на сцену молодого человека с сильным голосом, выступавшего у «Чая вдвоем» бэк-вокалистом.

2005 г.: с Юлией Началовой и Федором Бондарчуком

Сантас позиционировал себя как соул-певца. В этом же стиле выступала и Юлия Началова. И раз уж я был знаком с ее отцом, то предложил сделать дуэт. Виктор Началов не возражал. Мы записали песню «Буду я любить тебя всегда», Федор Бондарчук снял клип. Радиостанции, правда, ее не взяли — они не любят медленные композиции, зато песня ушла в народ — первый танец молодоженов на свадьбах часто сопровождает или «Любить тебя» Началовой-Сантаса или I will always love you Уитни Хьюстон.

Но для продвижения Сантаса, исполнявшего соул и r’n’b, этого было мало. На «Русском радио» сразу заявили, что в эфир такую музыку не поставят. Мы пошли на компромисс и записали попсовую «Белую зиму», которая затем благополучно крутилась в эфире «Русского радио», но Сантас сказал, что больше такого петь не хочет. Его уговаривали: надо быть хитрее — на радио петь попсу, а на концертах — соул и ритм-н-блюз, прививая людям вкус к качественной музыке. Именно этого он и хотел, но в регионах слушали «Руки вверх», так что без попсы было не обойтись. А он в этом участвовать отказался.

Контракта у нас не было: Сантас не верил в договоренности с российскими продюсерами. Я рассчитывал, что проект будет коммерческим, но его пришлось закрыть. Остается жалеть, что я тогда недожал Сантаса, — потенциал у него был. Сейчас он, как и прежде, поет в ресторанах и клубах кавер-версии синглов Майкла Джексона.

Позже у нас был еще один проект с продюсером, композитором и ресторатором Сергеем Жуковым, назывался K.U.K.L.A. Мы занимались им год, и он тоже не пошел. К тому времени у меня закончились деньги, вырученные за продажу акций «Молочного кита», — пришлось возвращаться в бизнес, чтобы заработать еще. На дворе был 2009 г.

Работа на лекарства

Как раз в это время из Екатеринбурга позвонил мой друг Михаил Бесидский — узнать, как шоу-бизнес. Я сказал: пока потерял много времени и денег. А он затевал в Москве проект, связанный с фармацевтическим производством, и хотел знать, буду ли я участвовать.

Мы встретились. Михаил рассказал, что в подмосковном Красногорске есть заброшенный фармзавод «Алиум», построенный МПС в начале 2000-х. Министерство собиралось выпускать инфузионные растворы для железнодорожных больниц. Инициатором был министр путей сообщения Николай Аксененко, на которого потом, в 2001 г. завели уголовное дело (министра обвиняли в том, что он превысил должностные полномочия и вольно распоряжался прибылью железной дороги. Возможно, это касалось и строительства фармзаводов — сфера все же далека от компетенций РЖД. — Прим. ред.). В 2003 г. Аксененко разрешили лечиться за рубежом, он уехал и через два года умер в одной из мюнхенских клиник.

Новый министр избавился от всех непрофильных активов. Красногорский фармацевтический завод три или четыре раза менял хозяина. Его выгодное местоположение — пять минут до метро — привлекало девелоперов, которые хотели выбросить оборудование, а землю и здания использовать под коммерческую недвижимость. Завод в Марьино собственники успели перекроить, а до второго объекта у них не дошли руки. Предприятие выставили на продажу за 60% рыночной стоимости. Узнав об этом, г-н Бесидский решил вложиться в производство лекарств. Теперь ему требовался менеджер, который запустит предприятие, а потом будет им управлять. Вариант был практически беспроигрышный: при относительно низкой себестоимости продукцию «Алиума» — инфузионные и кровозаменяющие растворы — хорошо покупали государственные больницы.

Мы стали партнерами — Михаил финансировал, я отвечал за менеджмент. Договорились так: если за два года запускаю завод, то получаю средства на выкуп 10% акций по заранее оговоренной стоимости. То есть собственником я был изначально, но смог оплатить долю, когда предприятие начало работать.

Завод, простоявший без дела больше семи лет, производил удручающее впечатление. Приехав туда впервые, мы увидели заросший травой двор. Внутри было запустение. Казалось, едва Аксененко умер, работники выключили станки и разошлись. К нашему счастью, предприятие переходило из рук в руки вместе с прежним директором, следившим, чтобы итальянское оборудование не растащили на металлолом. Благодаря его усилиям все сохранилось. При перезапуске технологических линий нам осталось лишь заменить высохшие резиновые и пластмассовые детали. Ревизия заняла примерно полгода. Еще полгода мы оформляли лицензию.

2010 г. Фармзавод «Алиум» вошел в пятерку лидеров России по производству инфузионных растворов.

Производство заработало через восемнадцать месяцев, все это время мы пахали по 11-13 часов в день без выходных — приезжали на завод поутру, а домой возвращались ближе к полуночи. В таком же режиме (совершено добровольно) работал и весь персонал.

Дальше — неожиданный поворот сюжета. Нашим заводом заинтересовались собственники АФК «Система» (оборот в 2012 г. — $34,2 млрд). Помимо основных активов — «МТС», «Башнефти», «Объединенной нефтехимической компании» и сети магазинов «Детский мир», в состав компании входит и фармацевтическое предприятие «Биннофарм», выпускающее «Регевак В», нобен, нитроглицерин и другие препараты. За шесть лет работы оно так и не стало прибыльным (чистый убыток в 2011 г. — 129 млн руб.).

2011 г. Два производителя лекарственных препаратов – «Алиум» и «Биннофарм» – объединили активы

Когда собственники АФК «Система» узнали, что наша команда в короткий срок запустила «Алиум» и сделала его рентабельным (в 2012 г. оборот завода утроился — до 482,2 млн руб.), они предложили объединить активы — такой шаг позволял холдингу закрепиться в системе госзакупок.

Сделка состоялась в апреле 2013 г. После нее мы с Мишей ушли из оперативного управления, оставшись акционерами объединенной компании. Свободное время, которое у меня появилось, я снова посвятил своему увлечению — ушел в музыкальный бизнес.

Другие песни

Когда я учился в старших классах, мы с друзьями создали группу, выступавшую во дворце культуры им. Монакова. Отсюда и название группы — «Монако». Слово казалось мне звучным. Я думал: если начну заниматься музыкой, мой проект будет носить имя «Монако».

Когда это случилось, я навел в Интернете справки и убедился, что название занято, — был женский дуэт «Монако», который продюсировал Виктор Дробыш. Но мне повезло — к тому времени группа уже распалась: одна из девушек занялась сольной карьерой, другая ушла в «Дом-2». Использовать «Монако» мне никто не мешал. Чтобы избежать путаницы, я добавил приставку projeсt.

2012 г. Дмитрий Устинов снова в шоу-бизнесе. 

Хотелось, чтобы «Монако projeсt» стал дуэтом мужчины и женщины. Кроме Агутина-Варум, других дуэтов на российской эстраде не было. Участники «Непары», работавшие в жанре «для тех, кому за 30», к тому времени расстались. И я начал петь. Поначалу — со своей женой Юлей, затем мы решились на трио и пригласили ее подругу Аню. Обе девушки с Украины, в Москву приехали с родителями двенадцать лет назад, учились в одной школе и вместе посещали танцевальный кружок. В том, что они подруги, я видел большое преимущество: зритель чувствует, что мы — не просто группа, которую собрал продюсер, а люди, хорошо знающие друг друга.

Фармбизнес позволил мне заработать денег, необходимых, чтобы вновь заниматься музыкой. На этот раз у меня хватило смелости признаться себе, что я хочу быть певцом, а не продюсером. Точнее, певцом и продюсером в одном лице. Вот уже полтора года, как я запустил «Монако project», и у нас появились свои слушатели. Чтобы музыкальный коллектив стал известен широкой публике, необходимо от трех до пяти лет. Так что у нас все впереди, этот путь мы еще пройдем.

Сейчас у нас в активе двадцать песен: если слушать их в хронологическом порядке, видно, что по стилю они отличаются. Большей частью это композиции в банальном стиле популярной музыки, иногда — быстрые, иногда — медленные. Мне кажется, мы нашли свой стиль в последней песне «Появился и пропал». До этого, помня историю с Сантасом, мы избегали медленных композиций, но теперь поняли: они — то, что нужно.

2013 г. Группа МОНАКО project работает на одних концертных площадках с Денисом Клявером (в прошлом – солистом «Чай Вдвоем»)

В мае этого года наша песня «Американо» зазвучала на федеральных радиостанциях. Прежде нам удавалось пробиться только на региональные каналы, такие как «Радио СИ» в Екатеринбурге. Сначала «Американо» взяли на радио «Дача» (по концепции как «Русское радио», но нацелена на возрастную группу от 25 лет и старше), затем — на Love radio. С этого момента мы постоянно в эфире. Недавно просочились в прибалтийские страны, где наша музыка пришлась ко двору. Особенно часто нас приглашают в Таллин.

К счастью, с развитием социальных сетей технологии продвижения музыкальных проектов изменились. Для начинающих исполнителей Интернет дает не меньше возможностей, чем телевидение и радио. Нужно только правильно ими пользоваться. ВКонтакте у «Монако project» около 8 тыс. поклонников, которые постоянно нас слушают и вступают во взаимную переписку. Планируя очередной концерт, мы выбираем город, где нас ждут, — Санкт-Петербург, Ярославль, Нижний Новгород, Волгоград, Самару, Казань, на Украине — Луганск и Одессу. Пока работаем в клубном формате.

По большому счету, артисты делятся на четыре категории — A, B, C, D. Музыкантов категории D обычно знают в своем регионе. Для Урала это, например, группа «Сансара», исполняющая инди-рок. Категория С — те, у кого есть российский слушатель, В — участники хит-парадов. И только артисты категории А могут собирать стадионы. С каждой из этих категорий организаторы концертов работают по-разному. А и В выступают за гонорар, независимо от того, сколько билетов удалось продать. «Монако projeсt» — пока в категории С. Когда мы выезжаем на гастроли, нам оплачивают проезд и гостиницу, дают местную рекламу. А зарабатываем мы процент со сборов. Если кассы нет, значит, съездили впустую. Наша основная аудитория — клубы, рассчитанные на тысячу зрителей. Но со временем мы обязательно пробьемся и в категорию А.

Мне сейчас 33 года. Чтобы пройти весь путь — от старта до заполненных концертных залов (стадионов) — времени осталось не так много. Но обнадеживающие примеры есть — Валерию Леонтьеву уже под 70, а он не уходит со сцены. Хочется верить, что все получится, если песни «Монако projeсt» будут находить слушателя, а фармбизнес, подпитывающий наш музыкальный проект, — процветать.

Впрочем, мы вышли на самоокупаемость — в следующем году ожидаем, что музыка начнет нас уже и кормить.

Фото — Архив «ДК».