«Восстание отчаявшихся рабочих с трудом подавили». Биограф Сталина — об уроках 30-х
«Представьте 30-летнего парня, которому вручили колоссальную власть: он хозяин судеб и жизней нескольких миллионов. Можете вообразить, как у этих людей было развито чувство состоявшейся жизни».
Историк, профессор Школы исторических наук НИУ ВШЭ Олег Хлевнюк 29 сентября прочитал в Ельцин Центре лекцию на тему «Власть и общество в сталинском СССР». DK.RU публикует основные тезисы его выступления — о сути режима Иосифа Сталина, номенклатуре, особенностях массовых репрессий и их влиянии на общество.
О диктатуре Сталина
— Сталинская система возникла не на пустом месте — у нее были определенные предпосылки и предшествовавшие ей исторические события. Первая мировая война, революция 1917-го и Гражданская война — тяжелые трагические события в истории нашей страны. Они завершились не только многомиллионными человеческими жертвами и огромными разрушениями, но и, на первый взгляд невидимыми, но очень важными последствиями: изменениями в морали общества, обесценением человеческой жизни, привычкой к убийству.
В таких условиях возможности для более демократического развития страны были крайне ограничены. Скорее всего, как и произошло, наше развитие должно было идти по пути авторитаризма.
Однако авторитаризм и диктатуры могут быть разными. В СССР утвердилась единоличная диктатура Сталина.
Диктатура Сталина имела свои характерные особенности и черты. Придя к власти и опираясь на определенную поддержку, он начал реализовывать задачи, которыми занималось бы любое правительство — страну необходимо было индустриализировать. Большое преувеличение думать, что этим занимался только Сталин: индустриализация началась еще до революции и продолжилась в 1920-е годы. Вопрос состоял в том, какими способами ее проводить. Сталин и его команда предложили свои методы, связанные прежде всего с использованием силовых структур, внеэкономического принуждения, форсированных способов строительства экономики. Это выразилось в ускоренной коллективизации — крестьян буквально за несколько лет поставили в колхозы, что облегчило перекачку ресурсов из деревни в города, на нужды индустриализации.
Элемент внеэкономического принуждения, репрессий, а потом полномасштабного террора с самого начала играл очень важную роль в сталинской системе. Долгое время историки себе так и представляли это общество: с одной стороны — дружные ряды людей, шагающих по новой жизни, а с другой — нестройные ряды тех, кто под конвоем отправляется в ГУЛАГ.
Ученые спорили: кого было больше и что было посередине, между двумя условными рядами? Отвечали на этот вопрос очень по-разному. В СССР долго говорили, что это было общество прежде всего энтузиастов. На Западе преобладали представления, сформированные на основании свидетельств мемуаристов, которые вспоминали о жизни в Союзе в сталинское время, материалов открытых процессов над «врагами народа» и других подобных источников.
Так формируется концепция тоталитаризма, предполагавшая, что в силу репрессивности Советского Союза люди в нем не играли никакой самостоятельной роли, были некими атомизированными единицами, которые полностью подчинялись государству, боялись высказать свое мнение, а скорее всего, и не имели его; делали то, что приказано сверху.
Однако с открытием архивов в конце 1980-х и в 1990-е гг. история советского периода стала гораздо больше похожа на науку, чем до той поры — прежде она была, скорее, пропагандой, чем научной дисциплиной, историей партии, а не страны. И выяснилось, что в какой-то степени не ошибались и приверженцы советской историографии — мы видим определенную социальную поддержку в этой системе. Но не ошибались и те, кто писал о терроре и репрессиях как о важной движущей силе развития. Жизнь была более сложной и многообразной, чем упрощенные характеристики исторических событий.
О номенклатуре
В ногу со временем и режимом шагала советская номенклатура. Изначально это был список должностей, на которые назначались чиновники высшего уровня, а потом так стали называть работников, занимавших достаточно важную должность. Эти люди были движущей силой и одной из опор режима. Перед смертью Сталина в 1952 г. ЦК партии утверждал 53 тыс. чиновников — это были высшие должности. Еще 350 тыс. должностей входили в региональную систему, назначались обкомами и республиканскими комитетами. То есть более 400 тыс. чиновников с семьями — достаточно мощный слой.
Как правило, это были молодые люди: перед началом войны, например, среди секретарей обкомов и крайкомов половина была в возрасте 31-35 лет.
Представьте 30-летнего парня, которому вручили просто колоссальную власть: он хозяин судеб и жизней нескольких миллионов человек. Можете вообразить, как у этих людей было развито чувство состоявшейся жизни.
Правда, потом они начали стареть, система приобретала все более консервативный характер. Ко времени смерти Сталина пропорции меняются: это те же люди, но они стали старше. Эти функционеры во многом были олицетворением и сутью системы, и, конечно, поддерживали ее, потому что пользовались огромным количеством преимуществ, самое яркое из которых — судебный иммунитет. Они очень редко попадали под суд, особенно уже после 1937-38 гг. В лучшем случае их потихоньку снимали с должностей и отправляли на какую-нибудь менее значительную работу. Дело дошло до того, что генпрокурор СССР в 1949 г. горько пожаловался, что на самом деле существуют два Уголовных кодекса — один для коммунистов, другой для остальных.
Есть много примеров, когда за одно и то же преступление члены партии оставались на свободе, а беспартийные — попадали в лагеря.
Помимо них было большое количество людей, которые формально не входили в номенклатуру, но пользовались большими преимуществами: известные люди, передовики производства, крупные ученые, артисты, художники, писатели. Они тоже поддерживали эту систему — не в последнюю очередь потому, что занимали в ней привилегированное положение. В архиве сохранились письма знаменитого рабочего Стаханова, которого сделали чиновником: он пишет, что ему нужен новый автомобиль. Надо понимать, что это происходило в стране, в которой не всегда хватало хлеба.
Конечно, не только номенклатура и известные люди поддерживали советскую власть, но и огромное количество рядовых граждан. В то время наблюдался колоссальный переток населения деревни в города в связи с индустриализацией. Как правило, это были молодые люди, и в городах они часто получали то, о чем часто даже и не знали. Это порождало определенный позитивный взгляд. Но надо помнить и об идеологическом воздействии. Распространялось образование — это тоже позволяло людям делать карьеру. Фактор победы в войне сыграл очень важную роль: если из писем до войны мы наблюдаем достаточно сильные критические настроения, то после войны они ослабевают.
О репрессиях
Но, отмечая позитивные факторы, нельзя не обратить внимание на то, что в значительной мере эта система держалась на насилии. И сегодня мы можем достаточно полно оценить его уровень. Статистика органов госбезопасности свидетельствует о размахе репрессий: за годы сталинского правления, с 1930 по 1952 гг. было расстреляно примерно 800 тыс. человек. Сколько людей было осуждено на заключение, точно неизвестно, но приговоров было вынесено 20 миллионов — одного и того же человека могли осудить несколько раз. По политическим обвинениям было около 4 млн приговоров. Но это не значит, что все остальные были уголовниками: в то время можно было сесть и за опоздание на работу.
В ссылку отправили около 6 млн человек. Очень многим присуждали исправительно-трудовые работы, штрафы и так далее — примерно 30 млн человек.
И, наконец, много людей попадало в тюрьмы, в отношении них очень долго велось следствие, а потом по разным амнистиям их выпускали на свободу. Сколько их было — мы даже не представляем. И у пострадавших от репрессий были семьи, которые необязательно попадали в ГУЛАГ, но тоже страдали: если в семье был хотя бы один репрессированный, тень падала на всех. То есть достаточно большая доля населения в годы Сталина подверглась прямым репрессиям, дискриминации либо мягким репрессиям — если так можно назвать выселение из режимного города, например, Свердловска, в маленькие города без всяких гарантий трудоустройства и нового жилья. Паспортная система запрещала членам семьи «врагов народа» проживать в режимных городах.
Как чувствовали себя люди, подвергавшиеся гонениям? Некоторые считают, что их ожесточала эта ситуация, а один историк, наоборот, написал, что у многих жертв террора был своеобразный стокгольмский синдром. Человек, пострадавший от режима, но выживший, испытывал к нему чувство определенной благодарности за то, что все-таки не погиб, как многие его соотечественники.
Последние годы в связи с открытием архивов мы получили большое количество документов такого рода. Такие издания, как «Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД» — это сводки докладов, которые органы госбезопасности посылали высшему руководству: что люди думают, о чем говорят, что делают. Или большое количество опубликованных писем, которые люди писали в адрес советских руководителей. Это важный источник, на основании которого мы пытаемся реконструировать образ мыслей и действий «сталинского» человека.
Расскажу о нескольких интересных явлениях, которые усложняют картину сталинской действительности. Например, благодаря архивам мы узнали о массовых выступлениях крестьян и рабочих в период коллективизации и индустриализации начала 1930-х гг. Так как коллективизация проходила насильственно и затронула большое количество рядовых крестьян, сельской интеллигенции и церковных служителей, она вызывала массовый отпор.
Теперь мы знаем, что в 1930 г. в стране произошла настоящая крестьянская война: в ней участвовало несколько миллионов человек в разных регионах страны.
Крестьяне организовывали свои собственные органы управления, создавали свои отряды, ликвидировали советскую власть. Сталину и его соратникам пришлось приложить немало сил, чтобы подавить эти выступления. После этого курс на коллективизацию немного притормозили, хотя в последующие годы наступление на крестьян и насильственное создание колхозов продолжилось.
Выступали против власти и рабочие. Работники ткацких фабрик в Ивановском регионе, доведенные до отчаяния голодом — в то время на ребенка там выдавали 60 граммов хлеба в день, то есть меньше, чем в блокадном Ленинграде, поднялись на восстание, которое власть с трудом подавила.
Еще один интересный фактор, который во многом изменил представление о времени — перепись населения в начале 1937 г., материалы которой долго были закрыты. После открытия архивов выяснилось, что тогда не досчитались нескольких миллионов человек из-за голода и репрессий. В переписи впервые был поставлен вопрос об отношении к религии: верите вы в Бога и к какой конфессии относитесь? В стране уже 20 лет боролись с религией, попы были объявлены худшими врагами советской власти; закрывали и разрушали церкви, репрессировали верующих.
Несмотря на все это, 57% взрослого населения отметили, что верят в Бога. Думаю, что для руководства страны это был полнейший шок.
Эти данные — явно неполные, потому что многие просто боялись открываться — свидетельствуют о том, что настроения в стране могли быть совсем не такими, как об этом объявляла офоциальная пропаганда.
Роль потрясений
Мы много знаем о 1930-х годах, но мало знаем о военном времени. Еще предстоит узнать, как тяжелые предвоенные события сказались на Великой Отечественной войне, особенно на ее первом этапе. Сыграли ли они какую-то роль в том, что начало войны складывалось столь неудачно? В том, что так много наших солдат сдавалось в плен? В распространении панических и пораженческих настроений? Это надо изучать: источники пока закрыты, но рано или поздно, уверен, их откроют. Наконец, надо понять, когда произошел перелом, когда люди действительно поняли, что война превращается в Великую Отечественную, что речь идет о борьбе с гораздо более страшной силой, чем сталинская система. Это очень важное изменение в поведении миллионов людей, которое сыграло большую роль в этой борьбе.
Столь же мало мы знаем о массовых настроениях и поведении людей накануне смерти Сталина. Есть неплохие работы — книга Елены Зубковой или письма, которые получал Сталин в 1952-1953 гг., в последний год своей жизни. Составители отобрали те письма, которые он действительно держал в руках. Они демонстрируют очень интересную и сложную картину умонастроений в стране: там огромное количество жалоб, и наряду с какими-то позитивными письмами очень много и отрицательных.
Этот режим не был ни системой всеобщего энтузиазма, ни системой, где все находились под давлением репрессий. Существовали как поддержка, так и инакомыслие, даже инакодействие, которое играло очень важную роль в развитии страны и ограничивало возможности самого диктатора и его аппарата.
Эти проблемы сложны, их нужно изучать на основании документов и источников. Очень распространенные, к сожалению, сегодня залихватские заявления о том, что при Сталине все было хорошо, что если и сажали, то за дело, что чиновники знали страх, а люди жили вполне обеспеченно и в едином порыве поддерживали власть — очень примитивны и абсолютно не соответствуют исторической реальности.
Самое читаемое
Реальная продуктовая инфляция в России составит 50-100% по итогам 2024 г. 
В одном из крупнейших застройщиков России меняется генеральный директор 
«Больше, чем девелопмент». Крупный уральский застройщик объявил о ребрендинге 
Россия обсуждает строительство трубопровода для экспорта газа в Китай через Казахстан