Выжить после проверки: кого ФНС допросит первым, чем опасны IP-адреса и причем тут утюг

Каждую неделю в открытом бизнес-курсе «Остаться в живых» Ярослав Савин инструктирует собственников бизнеса о том, как выжить в российских реалиях. Материалы публикуются в рамках совместного проекта Центра taxCOACH и портала DK.RU.

Сегодня — о том, как налоговый орган выстраивает доказательную базу.

Ярослав Савин, руководитель Центра структурирования бизнеса и налоговой безопасности taxCOACH:

— 80% всех мероприятий налогового контроля — это пока еще проверки, ориентированные на проблемных контрагентов. Поэтому начнем с предмета доказывания именно в подобных случаях.

Весной 2017 г. появилось Письмо^[1] ФНС, которое по непонятной мне причине собственники бизнеса и СМИ сочли некой индульгенцией, неким разворотом лицом к налогоплательщикам, а не «тыловой частью». Вырывались цитаты о том, что налогоплательщик не отвечает не только за контрагента контрагента, но и за самого контрагента, если при его выборе проявлена должная осмотрительность. Причем особым успехом у читателей пользовались утверждения о том, что это также касается и НДС.

На самом деле в письме ФНС ненавязчиво доносит до своих подчиненных простую мысль: технология проведения проверок по «ах, каким контрагентам» и доказывания в суде ее результатов стала настолько формальной, что при всей мощи аналитического аппарата АСК НДС, при максимальной включенности банковского надзора, при расширенном участии сотрудников полиции в проверках, при особом настрое арбитражных судей все равно до победных 90% решений, устоявших в суде, статистику ФНС довести не удается.

К примеру, налоговая установила, что компания работала с недобросовестным контрагентом. Взяли за ноздри номинальное лицо, допросили (он сказал — «Не мое»), собрали образцы подписи, провели экспертизу и пришли к выводу, что контрагент — анонимный. Значит, счета-фактуры выполнены неустановленным лицом и все — привет. Никаких вычетов. Еще печальнее, когда инспектора считают, что если поставщик поставщика не заплатил налоги или имеет признаки анонимности, то тоже вычетов налогоплательщику не полагается. «Но это не так», — как бы восклицает ФНС. Вот о чем это Письмо. И здесь на себя обращают внимание несколько важных моментов.

Первое: сама по себе взаимозависимость контрагентов не может указывать на получение необоснованной налоговой выгоды (об этом подробно в 8 серии). Причем исследовать необходимо не только юридическую, но и экономическую взаимозависимость компаний. На основе перетока денежных средств.

Второе: если взаимозависимость отсутствует, внимание необходимо переключать на контрагента, но не на контрагента контрагента. Работает старое правило из учебника истории: вассал моего вассала — не мой вассал. Необходимо собрать доказательства мнимости его операций. Ведь именно контрагент потом может помочь оспорить собранные налоговой факты, предоставив доказательства реальности сделки. И в этом, кстати, может помочь гражданская коллегия арбитражного суда: достаточно налогоплательщику и его поставщику заранее встретиться в арбитраже по поводу, допустим, недопоставки или неполной оплаты товара. И вот, пожалуйста, на руках есть решение суда, установившего факт совершения сделки. В налоговом споре ФНС этому противостоять сложно.

В-третьих, налогоплательщик не несет ответственности за уплату налогов своими контрагентами. Однако во всех случаях территориальным инспекторам нужно постараться установить, как компания налогоплательщика этих контрагентов выбирала. Как оценивала. По мнению ФНС должностные лица компании должны пояснить (причем в письменном виде) — исходили ли они из ценника или сжатых сроков, оценивали ли репутацию и вообще способность выполнить условия сделки, или нужно было просто перехватиться.

Перечисленное — это о стратегии. Теперь о тактике. Мероприятия налогового контроля в ходе выездной проверки (ВНП).

Допросы и опросы

В чем разница? К примеру, если главного бухгалтера вызывают как представителя компании, то это опрос, а если как лицо, обладающее конкретными сведениями, — допрос. На допрос вы имеете право явиться с адвокатом (пока Конституцию в этой части не переписали) или можете не явиться вовсе (штраф — 1 тыс. руб.). Явившись, можете отказаться от дачи показаний или даже солгать — штраф 3 тыс. руб. Про адвоката: я бы на спичках в темном лесу не экономил и обеспечил бы и ключевых сотрудников, поскольку зачастую допросы проводят привлеченные в проверку правоохранители. А они, как известно, работают не только на ФНС, но и на свои будущие показатели.

Если речь о массовых допросах, то начинают их с бывших сотрудников, на которых вы влияние оказать не можете.

Но даже если сотрудник действующий, зачастую заморачиваться на вызов повесткой никто не будет (если речь не о главном бухгалтере или директоре). Если в ВНП участвует полиция, это может выглядеть так. Раннее утро. Ваш сотрудник выходит из дома на работу, его встречает человек и говорит, разворачивая «документик»: «Ваш день начался неудачно». Кроме того, у каждого из нас есть скелеты в шкафу, поэтому, даже получив повестку, ваш сотрудник сочтет, что это его личный залет, и вам о ней не сообщит. Если вам очень повезет, о допросе он вам потом расскажет. Или же вы ничего не узнаете, потому что сотрудник искренне будет полагать, что он там «ничего такого не говорил».

Несколько раз мы замечали, что в протоколах допросов оставляют пустые места, где затем проставляются, видимо, удобные даты. Хотя это скорее для административной красоты, нежели юридической, потому что, с точки зрения суда, цитирую: «сроки проведения ВНП, установленные Налоговым кодексом, являются дисциплинирующими, а потому их нарушение не может само по себе приводить к отмене налогового решения». Такие дела. Правда, давайте попробуем понять, каким образом и кого они в таком случае дисциплинируют.

Осмотры помещений и территорий

ФНС требует во время выездной проверки использовать средства фото- и видеофиксации. Ошибки случаются. Так, например, налоговый орган провел проверку компании и посчитал, что она незаконно применяет ЕНВД ввиду того, что территория розничной точки превышает 150 кв. м. Отразил этот факт в материалах проверки, но не зафиксировал визуально. И когда налогоплательщик заявил свое несогласие, ФНС назначила мероприятия дополнительного налогового контроля. Пришел инспектор зафиксировать нарушения, а в розничной точке — капитальный ремонт в полный рост. Откуда известно, когда он начался и что было до этого?

Выемка

Отмечу, что при выемке документов никто не обязывает налоговые органы делать поименную опись, и заявить это затем как нарушение не получится. Фиксируется, что изъята папка с определенным числом листов и указанием того, что написано на корешке. Разумеется, при изъятии она должна быть опечатана.

Про изъятие серверов. В рамках налоговой проверки это случается нечасто. Однако здесь больше изумляет тот факт, что в некоторых компаниях вообще до сих пор в офисе можно что-то изъять из состава информационных баз. Это странно, как минимум, потому, что технологических решений — простых и сложных, дорогих и дешевых — более чем достаточно для нивелирования рисков изъятия чувствительной к этому информации. Что касается самой процедуры, то отмечу здесь про (а) присутствие технических специалистов, (б) сотрудников правоохранительных органов и (в) укажу на то, что для начала вам будет предложено информацию скопировать добровольно. Повторюсь, изъятие серверов — это все же крайняя мера.

Об остальном мы более подробно поговорим в ближайших выпусках, в теме оперативно-розыскных мероприятий и ответственности за налоговые преступления.

Экспертизы

Налоговый контроль — это чаще всего почерковедческие экспертизы и экспертизы на давность изготовления документов. Относительно экспертизы на давность, проводимой так называемым методом газожидкостной хроматографии^[2],  больше всего слухов по поводу того, поможет ли гелиевая или перьевая ручка ввести в заблуждение эксперта, и что документ можно состарить, если положить на окно, в микроволновку или погладить утюгом.

Объяснимся. В шариковой, а равно в гелиевой ручке, например, содержатся не только красители и загустители, но и растворитель фенилгликоль. Если попросту, то относительное содержание растворителя со временем меняется. Если есть рецептурный эталон (вы пользовались отечественной или буржуйской брендовой ручкой), эксперт может точно установить, когда подписан документ. А если это ручка no namе, то установить сроки очень сложно — кто и что туда положил в Китае, никто не знает. Что касается перьевых ручек, то не поддаются экспертизе только знаменитые чернила «Радуга-2», но печать вы ими не поставите. Печать, в которой используется мастика, все равно что шариковая ручка. Также влияет и уровень оснащенности экспертной лаборатории, которая, например, может применять и спектрофотометрию, повышающую точность как раз в случаях неизвестных рецептов.

Все искусственное старение направлено на то, чтобы изменить профиль испарений. Когда вы кладете документ на подоконник, он стареет только визуально — желтеет. На давность это практически не влияет. А вот с утюгом это работает.

Время изготовления документа на принтере можно определить с помощью трасологической экспертизы по механическим микроследам, оставленным принтером. Это касается и лазерных, и струйных принтеров. Однако для этого нужно изъять само устройство, на котором предположительно был напечатан документ.

Но мое любимое — это фирменные бланки. Большинство типографий указывает на них выходные данные — тираж и дату. Так появляются документы, датированные, скажем, 2016-м, а выполненные на фирменном бланке образца 2017-го. Это встречается регулярно как в налоговых проверках, так и в уголовных делах.

Истребование документов у третьих лиц

Хочу напомнить, что истребовать документы у ваших контрагентов, поставщиков и банков налоговый орган может и вне рамок ВНП. Это право появилось относительно недавно под нужды предпроверочного анализа, о котором мы с вами говорили в 6 серии. Что касается запросов в банки, то кроме самой информации движения по счетам (по юрлицам это происходит автоматически), здесь присутствует истребование сведений об  IP и MAC-адресах, засветившихся при использовании систем «интернет-банк» и «клиент-банк».

Первые попытки работать с этой информацией были предприняты еще в 2010 г., в 2013-м появилось требование запрашивать ее во всех случаях налогового контроля.

IP — все равно что ваш почтовый адрес, только для участников компьютерной сети. Чаще всего устроено так, что локальная сеть вашего предприятия во внешнюю среду смотрит обычно одним IP-адресом. Обратите внимание, если у вас есть два бухгалтера, которые заходят в интернет-банк каждый для своей компании, то IP-адрес в обоих случаях будет совпадать.

MAC — это адреса физических сетевых устройств (сетевой карты, модема, модуля wi-fi в ноутбуке). Если вы, например, для доступа в интернет-банк разных компаний используете 4G-модем, то IP в этом случае различаются (сотовый оператор их назначает динамически), а вот MAC-адрес остается один. Часто спрашивают, как банки получают сведения о MAC-адресах. Отвечу: за это ответственно клиентское приложение интернет-банка на вашем компьютере. Требование собирать такую информацию содержит специальное указание ЦБ.

Чем опасно совпадение таких адресов у разных организаций? Если посмотреть срез арбитражной практики, то это может указывать на взаимозависимость и на согласованность действий (участники схемы по уклонению от уплаты налогов).

Однако при отсутствии иных доказательств согласованности совпадение адресов само по себе доказательством умысла на получение необоснованной налоговой выгоды не является. Кроме того, банки по требованию налогового органа обязаны представить документы и информацию о проверяемом налогоплательщике, но не о его контрагентах.

Интернет и СМИ

Я понимаю, что вы — люди амбициозные. В условиях, когда в нашей стране средний бизнес никому не нужен, вы совершаете экономический подвиг и вправе гордиться собой. Это приводит к тому, что в СМИ появляются публикации вроде: «На последние деньги, которые нам с женой подарили на свадьбу, я запустил бизнес и сейчас его годовой оборот 600 млн руб.». Смотрим на компанию и становится очевидно, что она в лучшем случае выдавливает из себя 150 млн, потому что раздроблена, чтобы избежать работы с НДС. Или на сайте компании указано, что она является эксклюзивным дистрибьютором «того-то и того-то», скажем, из США. Глядим учет, а импортом там и не пахнет. Что это означает для инспектора? Значит, поставщики — это, скорее всего, «ах, какие контрагенты».

Резюмируем сказанное. Да, вы можете, и в некотором смысле должны обеспечивать точечно свою налоговую безопасность, особенно учитывая, что территориальные инспекции в последнее время не прочь игнорировать прямые процедурные требования Налогового кодекса. Это же вроде на благо государства. Однако в широком смысле главный тренд на выживаемость бизнеса все же связан с вашей способностью моделировать деятельность бизнеса таким образом, чтобы минимизировать налоговые риски системно. А не точечно.

Текст подготовила Анна Асташкина, специально для DK.RU