ВЗГЛЯД С ДРУГОЙ СТОРОНЫ

В прошлом номере «Делового квартала» публиковался материал о сложных взаимоотношениях немецкой инвестиционной компании MDS GmbH и ее российского партнера АО «Ураласбест». В приводимом там интервью с адвокатом Сергеем Хабаровым, представляющим интересы MDS в России, описывалась точка зрения инвестора. Разумеется, было бы необъективно оставить без разъяснения позицию другой стороны.

Напомним факты. В ноябре 1994 г. фирма MDS победила на инвестиционном конкурсе по продаже 15-процентного пакета акций АООТ «Ураласбест», предложив наибольшую сумму инвестиций — $4100000. Затем фирма перечислила на счет «Ураласбеста» 20% этой суммы ($820000) и оплатила оборудование на сумму DM 1409780. В условия конкурса входило предоставление десятимиллионного ($, естественно) кредита, предоставлен он не был. Вместо этого, вне рамок инвестиционного конкурса, немцы выделили «Ураласбесту» кредит в $1000000. После этого перечисление инвестиционных средств было приостановлено. Сроки инвестирования прошли, что послужило основанием для Фонда имущества Свердловской области обратиться в суд с иском о расторжении договора о продаже пакета. Решением суда от 26 января 1996 года договор был признан недействительным, то есть акции вновь переходят к Фонду имущества, а внесенные инвестиции подлежат возвращению MDS.

«А было все иначе...»

Прокомментировать описанные события согласился Лев Ременник, помощник генерального директора АООТ «Ураласбест».

Он сообщил, что предоставленная г-ном Хабаровым информация, мягко говоря, расходится с действительным положением дел. Прежде всего, вся информация и все документы, включая балансы и отчеты о прибылях и убытках, были MDS предоставлены. Вообще-то фирма не предъявляла никаких претензий в течение первого полугодия 1995 г. и даже уплатила штраф за нарушение сроков исполнения инвестиционных обязательств. Только после этого появились претензии о нецелевом использовании средств. Когда на комбинат прибыли представители MDS гг Комиссаров и Пиров, им были предъявлены все требуемые документы и никаких замечаний они не высказали. В августе 1995 эти документы были направлены фирме, но до сего времени замечаний тоже нет.

То же и с аудитом. Аудитор предприятия — екатеринбургская аудиторская компания «Оргпромаудит», ежегодно производящая положенную проверку. Если инвесторам требовалось заключение какой-либо другой компании или внеплановая проверка — дело иное. Аудиторские услуги весьма и весьма недешевы, а лишних денег у комбината нет, так что было бы только справедливо, если бы MDS сама заказала проверку за свои средства — в конце концов, это же им нужно. Комбинат с готовностью предоставил бы всю свою отчетность. Кстати, приезжали на комбинат и сотрудники московского представительства такой известной и солидной фирмы, как «Прайс Уотерхауз». Им немедленно были предоставлены все необходимые документы, покопавшись в которых три дня, москвичи укатили домой. Как потом выяснилось, они занимались не непосредственно проверкой, а лишь «определением объемов работ».

Позиция MDS в вопросе о проведении акционерного собрания, по мнению г-на Ременника, вообще непоследовательна. Даже если не упоминать, что нормативный документ, на который ссылается фирма, неприменим к комбинату, претензия все равно выглядит странно: MDS была ознакомлена с проектом устава, не высказала никаких замечаний и даже голосовала за него, а весь дальнейший ход собрания строго соответствовал положениям этого самого устава. В бюллетень для голосования было внесено три представителя фирмы, но в Совет директоров они избраны не были.

Таким образом, претензии MDS на комбинате рассматривают скорее как повод, чем как причину для приостановки инвестирования и, между прочим, для задержки отгрузки оборудования уже закупленного на 1409780 DM в Германии — на комбинат поступило оборудовние лишь на 230000 DM.

Куда более сложной, чем кажется на первый взгляд, выглядит и история с предоставлением (точнее, непредоставлением) десятимиллионного кредита, предусмотренного условиями конкурса. Г-н Хабаров в своем интервью назвал это условие «неправомерным» и мотивировал отказ в выделении кредита отсутствием у «Ураласбеста» соответствующей лицензии ЦБ России. На комбинате ситуация интерпретируется иначе — оказывается, первоначально в условиях конкурса предусматривался не кредит, а погашение долгов предприятия на эту сумму, но участники конкурса от этого наотрез отказались и взамен сами предложили перечислить деньги в качестве долгосрочного кредита. Что же касается разрешения ЦБ, то для его получения нужно было представить кредитный договор, который MDS как раз и не подписывала. Да и условия, на которых MDS соглашалась выделить кредит, были неприемлемы для комбината: огромный страховой платеж, оплата нотариального заверения договора были бы неподъемны, а требование предоставить все (!) контракты и договоры предприятия на поставку асбеста в дальнее зарубежье и в страны СНГ просто не имеет отношения к вопросу об инвестициях — в конце концов, полный пакет договоров о поставках является коммерческой тайной.

Кстати, сетования на расторжение договора тоже представляются странными — инициатива о признании сделки недействительной исходила от MDS.

Как заявил г-н Ременник, комбинат имеет в своем распоряжении все документы, подтверждающие эту точку зрения.

Некоторые полезные дополнения

Теперь, познакомившись с мнением обеих сторон, можно попытаться составить и свое. Оставим в стороне юридические тонкости и попробуем разобраться в происходящем с точки зрения элементарного здравого смысла.

Для начала избавимся от иллюзий (если они у кого-то возникли) об излишнем альтруизме. И комбинат, и немецкая фирма MDS (кстати, название представляет собой инициалы владельца: Масуд Дехган Сефитсанги, исконно немецкое имя), как и положено коммерческим предприятиям, заботятся прежде всего о своей прибыли. Ничего в этом нет зазорного, бизнес для того и существует, и приводится эта аксиома здесь только для напоминания.

Какой прибыли ожидал комбинат? Естественно, обещанных инвестиций — в том положении, в котором он находится, любые деньги к месту. Чего ожидала MDS, приобретая за кругленькую сумму пакет? Уж конечно, не дивидендов, они выплачивались один-единственный раз, и следующая выплата предвидится не ранее второго пришествия. А вот, став крупным акционером, получить солидные льготы при поставках асбеста — и реально, и выгодно.

Идем дальше. Инвестиционная свадьба позади, счастливые новобрачные обменялись кольцами: MDS получила свой пакет, а комбинат — первые 20% своих инвестиций. Казалось бы, с чего ссориться-то? С чего вообще MDS обеспокоилась об использовании своих средств? Обратимся к фактам. Примерно в конце 1994 г, то есть в то же время, когда подписывался договор о продаже пакета, резко вырастает интерес к акциям АО «Ураласбест» на местном фондовом рынке. Оно и понятно — договор подразумевает перечисление денег, а живые деньги — штука привлекательная. Акции скупаются у населения, у тех, кто приобрел их на чековом аукционе, цена их потихоньку поднимается (10-20 тыс руб. при номинале в 1 тыс.). Результатом операций с акциями стало сосредоточение крупного — практически контрольного — пакета в руках одного предприятия: ЮТА-Банка. Кстати, именно там и имеет свой счет комбинат. Ни для кого не секрет, что как раз в то время банк испытывал некоторые затруднения. Представьте себя на месте инвестора: перечисление немалых инвестиций на счет предприятия, в пошатнувшийся банк, который к тому же это предприятие контролирует — тут поневоле зачешешь в затылке. Логично? Отсюда, скорее всего, и многочисленные требования скрупулезных проверок, и общая атмосфера недоверия.

Результат, как говорится, налицо. Фирма вместо ожидаемых прибылей имеет «ухнувшие» в неизвестность денежки, а комбинат вместо ожидаемых инвестиций получил еще один здоровенный долговой жернов на шею.

На сегодняшний день ЮТА-банк акциями «Ураласбеста» уже не располагает. Только не надо думать, что это сильно упростило ситуацию. Скорее, совсем наоборот. Имевшийся пакет (41%) поделили три юридических лица — торговый дом «Асбест» (т.е. практически сам комбинат), московская фирма «Стройматериалинторг» и южноафриканское предприятие «Петров и К» (исконно южноафриканское имя). Зачем акции торговому дому — вполне понятно, вторая фирма давным-давно занимается торговлей асбестом, так что все тоже ясно, а вот третья фирма сама занимается добычей асбеста. Зачем ей пакет — пусть каждый решает в меру своей наивности.

Остальные акции находятся у областного Фонда имущества (те самые злополучные 15%), у московской фирмы «Дейзи-инвест» и у частных лиц, которых в России принято именовать трудовым коллективом. Ни один из существующих пакетов не позволяет единолично контролировать АО, а акционерное собрание уже не за горами. И предсказать его результаты заранее при сложившихся обстоятельствах не взялся бы никакой Нострадамус.

 

АО «Ураласбест» (34365) 2-24-52

Юридическая консультация №4 «Инюрколлегия»,

представитель MDS в России (095) 291-38-41