Я приезжал на деловую встречу, а люди говорили: «Батюшка, благословите!» — Владимир Зайцев

До 2007 г. Владимир Зайцев был руководителем двух епархиальных отделов и священником в храме Иннокентия Московского на ул. Ленина 11а. Он и сейчас продолжает вести по выходным и праздничным дням службы, крестит детей, но уже совмещает служение в церкви с бизнесом. В 2014 г. Владимир Зайцев открыл собственную юридическую компанию «Земля, Экология и Право». В интервью DK.RU г-н Зайцев рассказал, почему священникам трудно найти работу, зачем РПЦ помещения в центре Екатеринбурге и нужен ли городу Храм-на-воде. 

Владимир, почему вы, будучи священником, решили устроиться на работу? 

— До 2007 г. я был священником, настоятелем храма, а также руководил двумя епархиальными отделами. У меня было в подчинении 102 человека. Потом я уволился из обоих отделов — захотел реализовать себя в мирской жизни — и оказался перед выбором: что делать дальше. Тогда начал искать работу. 

Я подумал, что у меня очень много знакомых, и я быстро смогу устроиться. Обзвонил всех, все очень удивлялись и говорили: «Мы подумаем». Но в плане устройства на работу это означало: нет. Один даже чашку с кофе уронил на стол, потому что не был готов к тому, что я хочу еще где-то работать, кроме как в храме священником. Чтобы вы понимали, у меня тогда была длинная борода, коса до пояса, я был полнее, чем сейчас. Такой классический батёк. 

Когда я понял, что через знакомых ничего не найти, начал просто рассылать резюме. Но ничего не получалось, потому что мой послужной список был очень специфический. Я даже обращался в одну из компаний по поиску работы. Они мне сказали, что когда получили мое резюме, то подумали, что это шутка.  

Тогда я решил начать с низов и устроился менеджером по продажам. Это было очень смешно, потому что мне было за 30, я все еще выглядел, как священник, но вместе с другими молодыми людьми и девушками названивал по телефону, ходил на встречи. 

Легко было перестроиться и начать жить мирской жизнью? Это ведь другое окружение, другое отношение к вам.

— Поначалу было непросто. Помню, когда мы продавали тренинги Константина Бакшта, я приходил на деловые встречи, а люди обращались ко мне: «Батюшка, благословите». Я думал: «Ну что такое, опять начинается!» Некоторые говорили: «Простите, а вы не ошиблись? Мы точно с вами договаривались о встрече?» И я говорил: «Да, да! Это я!»

Но все-таки вы не стали работать по найму, решили открыть свое дело.

— Примерно через полтора года я подумал, что нужно искать фундаментальную работу. Как раз был кризис 2008-2009 гг., что-то стоящее найти было сложно. Тогда я уволился и решил, что получу пока что дополнительное образование. Поступил в магистратуру в УрГЭУ и в Юридическую академию, это плюсом к уже имеющимся истфаку УрГУ и Московской семинарии.

Отучился, решил, что теперь я вдвойне образованный, и стал вновь искать работу. Спросил совета у заведующего кафедрой земельного и экологического права Виктора Круглова, и он предложил открыть свое дело. Я подумал, что идея хорошая, и в 2014 г. мы открылись. Привел свой внешний облик в соответствие, обрезал косу, бороду, похудел килограмм на 30.

А РПЦ не запрещает священнослужителям заниматься бизнесом? В январе 2017 г. в епархии даже подготовили документ, в котором были прописаны сферы деятельности, в которых священники не могут работать.

— Естественно, не всеми профессиями священник может заниматься, но в Европе наша православная община так и существует: священники параллельно преподают в университетах или работают в медицинских учреждениях. Конечно, стоять на рынке и торговать бананами, наверное, не стоит. Хотя в определенных ситуациях и это может быть приемлемо.

Я понимаю наше священноначалие, которому не всегда нравится, что у духовенства есть мирская работа. Потому что, по-хорошему, духовенство должно заниматься людьми, дежурить в храме, проповедовать, общаться с прихожанами. Но это не всегда возможно. 

В нашем городе немало священнослужителей имеют светские профессии. Есть священник Александр Миняйло, он ректор Уральского института бизнеса. Отец Сергий Вогулкин до недавнего времени трудился на посту заведующего кафедрой оперативной хирургии медицинской академии и кафедры психологии Гуманитарного института. Настоятель храма Большой Златоуст отец Виктор Явич — действующий юрист, когда-то работал юристом на Уралмашзаводе. 

Мирская работа для священников — это будущее церкви, потому что уровень доходов духовенства снижается, а люди с высшим образованием, конечно, будут искать какую-то занятость по профилю, которая не противоречит христианской жизни. 

Ведь чем социальнее священник или кандидат в священники, тем лучше. В 2007 г. я теоретически знал, как именно зарабатываются деньги на земле: трудом, потом, кровью и большими усилиями. Практически пришлось с этим столкнуться, когда сам вышел на обычную работу. Когда руководитель кричит на тебя и говорит: «Что ты тут опять план не выполняешь!» — это дает ощущение жизни и понимание, почему, например, некоторые люди не ходят в храм по выходным. Да потому что они так устают, что просто хотят отоспаться в субботу и воскресенье, и осуждать их за это невозможно. 

Вы сказали о снижении доходов духовенства. Сколько сейчас получают священники?

— Обычно приход содержит семью священника, и денег, в общем-то, хватает. Уровень дохода зависит от уровня жизни прихожан. Наш храм Иннокентия Московского в основном посещает интеллигенция, которая живет в центре города. Это не самые богатые люди. Лично я езжу на метро, живу на Ботанике. Настоятель нашего храма живет на съемной двухкомнатной квартире, у него шестеро детей. 

Если вы подразумеваете Мерседесы и дачи, то я всегда удивлялся этому мифу. Ведь если это так, то почему у нас недобор людей в семинарии?

Помимо юридической компании вы еще продаете водоросли. В Facebook друзья шутят над вами, что священник стал сетевиком.

— Да, друзья всегда шутят надо мной. Похохмили, посмеялись. Но они так же смеялись, когда я юридическую фирму открывал.

Здесь очень простая история. Когда я начал следить за своим здоровьем, избавился от лишнего веса, начал тренироваться, то встал вопрос с питанием. И тут волонтеры в нашем храме, которые занимаются помощью беженцам с Донбасса, рассказали мне про гели из ламинарии, которые производит наша российская компания «Вертера». Это не биологическая добавка, это еда, на нее даже есть пищевая лицензия. 

Я попробовал, мне понравилось. Спросил, сколько стоит, они говорят: дорого, дешевле, только если в партнерскую программу войти. Ну, думаю, сетевой бизнес! Это же как раз то, с чем мы в миссионерском отделе в свое время боролись! 

Но водоросли-то мне нужны, поэтому я вошел в программу, рассказал одному, другому, так все и пошло. Особой цели заработать у меня нет, продукт, о котором я рассказываю — просто хорошая и качественная еда.

Вы имеете достаточно четкую позицию по строительству храма святой Екатерины на территории городского пруда. 

— Да, я всегда — за естественное увеличение площадей церкви. Строить надо.

Православное христианство — традиционная религиозная конфессия. Количество действующих христиан считают по одной формуле: берут площадь всех храмов в метрах и умножают на четыре, потому что на одном квадратном метре может стоять четыре человека. Если так считать, то мы получим в Екатеринбурге 1-1,5% действующих христиан от общего количества населения. Хотя у нас гораздо больший процент людей ассоциирует себя с православной верой. 

Когда храмов будет больше, то и людей, который могут приобщиться к этой замечательной средиземноморской культуре, то есть христианству, будет больше. 

Я сторонник восстановления Екатерининского собора на историческом месте, но, думаю, всему свое время. 

Вы затронули тему увеличения площадей церкви. За последнее время РПЦ подала большое количество заявок на передачу зданий в собственность епархии, многие находятся в центре города. Но ведь в области масса храмов, которые можно восстановить, зачем забирать здания у университетов и колледжей?

— Ответ очень прост. Это объективная реальность. В городе выше плотность населения, а в деревнях такой потребности в храмах нет. Людям в городе храм нужнее. 

Конечно, восстановление храмов в деревне — дело хорошее, но не первостепенное со стратегической точки зрения. Сильно ли пострадала культурная жизнь города, когда институт философии и права на Декабристов был передан Ново-тихвинскому монастырю? Я считаю, что не сильно. Потому что в этом институте не было ни философии, ни права. Там располагалась политтехнологическая контора. 

Отчего этот процесс активизировался последние два года? Потому что действие закона, по которому помещения могут быть переданы церкви, ограничивается 2018 г.

До этого времени РПЦ, равно как и другие религиозные организации, должна составить заявки на все площади и согласовать помещения, которые хотела бы вернуть в собственность. Потому что после 2018 г. ни одно городское здание церкви не передадут. Если вы не успели или не захотели сделать это вовремя, то вопрос будет закрыт раз и навсегда. И тут все активизировались, не только мы. В Ярославле, например, епархия претендует на Ярославский кремль, потому что раньше он был комплексом церковных зданий. 

Но происходит ведь и обратный процесс. Администрация Екатеринбурга вернула себе несколько помещений детских садов, которые когда-то были переданы под храмы. Епархия не стала спорить и все отдала.

Не могу не задать вопрос о фильме «Матильда» и происшествии, которое случилось в Екатеринбурге с ККТ «Космос».

— Да, человек психически неуравновешен: сейчас осень, обострение. Мужчина, насмотревшись кадров центрального телевидения про террористов, решил совершить некий подвиг. Но разве Поклонская в этом виновата? Это виноват товарищ Учитель, который возбудил в обществе такую волну. В итоге из православных, которые против фильма, сделали некое крыло радикалов и продолжают нагнетать обстановку. Друзья, поклонники Матильды, — это вообще-то ваша вина. 

В том, что часть общества против фильма, нет ничего дурного. Но не надо нагнетать истерику вокруг людей, высказывающих свое мнение. Понятно, что есть финансовый заказ, ведь г-н Учитель не будет снимать изначально провальный фильм, он же хочет заработать, изобретает историю, которая вызовет интерес. Вот и вызвал. К тому же здесь сложилась ситуация, когда пиар и антипиар сошлись.

Но ведь никто еще не видел картину?

— А это и не нужно. Обсуждается ведь не художественная ценность и игра актеров, а сама идея, которая положена в основу. Концептуальный подход — показать историю конкретных персонажей. Кого-то это обижает, и они говорят о своем несогласии. Кому-то интересно… Помните шоу «Окна» с Нагиевым? Всем интересно заглянуть в чужую жизнь. Этот фильм из этой же серии. Я на него не пойду точно, но не только из-за темы, а потому что я не патриот российского кино: каждый раз, посмотрев новый фильм, понимаешь, что предыдущий был не так уж и плох в сравнении с этим.

Фото предоставлены Владимиром Зайцевым