Ярослав Савин: «Новые правила о банкротстве убивают основы предпринимательства»
Важнейшее условие нормального делового климата: адекватная «цена провала» для предпринимателя. Если она мизерна, растет число мошенников, если слишком жесткая — люди перестают заниматься бизнесом.
Ярослав Савин, руководитель Центра структурирования бизнеса и налоговой безопасности taxCOACH:
— Меня часто спрашивают про банкротство, субсидиарную ответственность и про то, «зачем нужен этот институт, кроме банального прессования бизнесменов, ошибившихся в своих планах». Речь, конечно, идет не о том, что обанкротившийся бизнесмен должен продолжать ездить на Гелентвагене. Но, с другой стороны, давайте признаем, что мерзавцев среди предпринимателей не больше, чем среди других людей. Мы все из одного теста.
Для начала немного истории.
Своим расцветом промышленный капитализм обязан не только разделению труда в «жизнеописаниях» Адама Смита, но как раз существованию ООО и АО в современном их понимании.
Точнее, «ограниченной ответственности» в пределах уставного или акционерного капитала. До конца 19 в. предприниматели несли полную ответственность по обязательствам предприятия и чуть что — отправлялись в долговую тюрьму. Поэтому фабрики с численностью 20-30 человек считались огромными.
Необходимость консолидированных инвестиций в новые все укрупняющиеся бизнесы, а также появление множественности совладельцев в бизнесе потребовала и юридического инструментария в виде ограниченных рисков предпринимателя. Что и обеспечило взрывной рост инвестиционных проектов, появление заводов и первых транснациональных компаний. Кстати Маркс, а вслед за ним и Энгельс не раз напишут об этом росте как об одном из столпов капитализма. Вслед за ООО и АО подтянулось и законодательство о банкротстве. К началу 20 в. повсеместно были введены правила о списании большинства долгов кредиторами в рамках банкротства.
Что дальше? Очевидно, что современная экономика — это динамически сложная и потому непредсказуемая социальная система. Как следствие, гадание на кофейной гуще дает более точные результаты, чем предсказания всех экономистов и аналитиков вместе взятых. Даже за рубежом так называемая либеральная политика — политика государственного невмешательства — если и была, то канула в лету годиков этак 150 назад. Не говоря уж о том, что некоторые экономические решения любого правительства рационального экономического объяснения не имеют. И просчитать наперед их нельзя.
Все это сильно девальвирует предпринимательские способности в части предвидения рисков. А между тем современная мировая экономика потребления требует все больше пушечного мяса из новых предприятий, из которых 90% не доживут и до двух лет. И ограниченная ответственность по рискам бизнеса — главный элемент стимулирования предпринимательской экспансии.
У нас путь, как всегда, оказался особый.
Те правила, которые в отношении субсидиарной ответственности при банкротстве введены сейчас, — это кассетная бомба, к тому же начиненная напалмом.
Просто основного разрыва мы еще не видели. Но последствия мало кого волнуют, о чем скажу позже.
Итак, нам явлены: презумпция виновности контролирующих лиц, процедура банкротства физиков с оспариванием сделок по отчуждению имущества в ретроспективе до трех лет, уголовная ответственность за банкротство в сочетании с уголовной же ответственностью за сокрытие имущества от взыскания налогов и прочая, прочая. Законодатель на протяжении последних нескольких лет упрямо идет по пути ужесточения ответственности руководителей и учредителей компании-банкрота. Последние поправки вступили в силу совсем недавно — 1 сентября 2016 г.
И не обольщайтесь! Рассуждения про возможность использования брачных договоров (как вариант увода имущества при личном банкротстве), про сложности оспаривания сделок арбитражным управляющим и всякие подобные штуки как якобы констатация неэффективности существующих процедур — неуместны. Если кому-то когда-то повезло в конкретном суде с конкретными сторонами, иногда недостаточно квалифицированными или немотивированными, то это еще не значит, что система не сработает. В целом ассортимент инструментов наказания оступившихся огромен и крут одновременно.
Вот, к примеру, уже появились первые административные дела по дисквалификации арбитражных управляющих за нарушения в ходе процедуры банкротства. Неподача заявления управляющим о привлечении к субсидиарной ответственности — одно из самых серьезных нарушений процедуры.
В среднесрочной перспективе такой подход обязательно приведет к угасанию предпринимательской активности в среде «малышей» и «середнячков».
Все это брошено в угоду существующей банковской системе и защите фискальных интересов бюджета (10% всех банкротств инициируется ФНС). Существующие процедуры и возможности вообще не рассчитаны на спасение «влипшего» бизнеса. Да, предприниматель должен себя вести разумно, да, его деятельность — его риск и прочее, и прочее. Но предприниматель не может и не должен нести ответственность за двукратную преднамеренную девальвацию рубля, например. И уж тем более — за последовавшие за этим массовые отзывы кредитов банками.
И даже если представить, что у него есть третий глаз и открыты все чакры, что позволит заложить все риски, то потребуется рентабельность примерно в 500%, чтобы все это окупить.
Слышу, слышу замечания про злоупотребления. И все про это знаю. Но заметьте, законодатель сам к ним подталкивает.
Что такое 10 тыс. руб. минимального уставного капитала ООО и АО? Очевидная юридическая фикция. Для ООО минимальный УК должен быть в диапазоне от 300-500 тыс. руб. до 1 млн руб.
Это для малого бизнеса. И это — его ответственность. Для непубличных АО — не менее 1-3 млн. Можно подумать и над более высокими порогами. Тогда ограниченная ответственность будет не вымышленной, а вполне осязаемой. А значит, и «субсидиарка» не понадобится.
А для тех, кто только начинает и «не потянет» большой уставный капитал, у нас есть ИП. И, кстати, справедливо, поскольку у «малышей» директивное управление.
Мало? Нет проблем, добавьте нормативы кредитования относительно величины чистых активов. А дальше дело техники.
Конечно, универсального размера уставного капитала вряд ли можно добиться. 100 тысяч в Москве и где-нибудь в глубинке — это очень разные 100 тысяч. Да, но это если мерить мерилами некой справедливости, а ее в экономике нет.
В глубинке, значит, работали бы поголовно ИП, и ничего здесь плохого. Если бы это было всеобщей нормой, то и пренебрежительного отношения к ИП не существовало.
Всему всегда есть причина. И ковровое бомбометание с позиции государственного управления, наверное, даже оправданно. Как бы горько это ни прозвучало, но потерпевшими здесь являются только малый и средний бизнес. И это неспроста. Вы, маленькие и средненькие, нашей стране не нужны.
Нам для того, чтобы бюджет на 2017 год сошелся, проще до 68 руб. поднять стоимость доллара, но не дергать газовых и нефтяных гигантов изменением налоговых правил. Нам проще позаботиться о более комфортных условиях для стабильности банковской системы в целом, чем о доступности средств для новой производственной компании на 150 человек.
Потому что государству хочется иметь максимально централизованные ресурсы, а не максимально эффективные. Поэтому и бизнес должен быть крупным. Ведь вы, маленькие и средненькие, вы же — мутные и непонятные. Неуправляемые. На выборы не ходите. Черт знает, что думаете. И вообще больше других имеете склонность успевать подумать, прежде чем сделать. И такие вы в существующей обстановке вечной подготовки к внешним конфликтам точно не нужны. Суетно слишком с вами. От того и отношение к вам всегда будет как к неродным птенцам — не выживут, ну и плевать.
Самое читаемое
Реальная продуктовая инфляция в России составит 50-100% по итогам 2024 г. 
Уральская компания «СТЕМ» собирается поставить в Казахстан 200 тонн палочек для мороженого 
В одном из крупнейших застройщиков России меняется генеральный директор 
«Больше, чем девелопмент». Крупный уральский застройщик объявил о ребрендинге